Кровавая регата

– Ну, в Ледоколе я уверен! – произнес ротный. – Он за Ковбоем присмотрит. Теперь дальше. Ты командуешь второй группой захвата. Сначала накроешь весь двор гранатами из подствольников. Вот отсюда, из-за холмов. Из этой ямы до крепости около двухсот метров. Духи как раз все выйдут на молитву. Лучшего шанса и представить нельзя. Определи лучших стрелков.

– Да, есть у меня несколько человек. – Взводный усмехнулся. – Правда, провинились они, наказал я их недавно.

– Что такое? – Енчевский поднял голову. – Почему я не знаю?

– Виноват, докладываю! На недавних стрельбах отделение старшины второй статьи Весмайера выполнило штатные упражнения и занялось самодеятельностью. Шмайсер нашел недалеко от стрельбища старый заброшенный сарай и приказал стрелять по нему из подствольников. Потом объяснил, что хотел максимально приблизить условия к боевым. Я занимался со штурмовой группой и не уследил. Виноват, товарищ капитан-лейтенант!

Ротный карандашом сдвинул берет на затылок.

– Узнаю Шмайсера, – заявил он. – Ну и как результаты?

– Гонял парней до тех пор, пока они болванкой не стали попадать в форточку с пятидесяти метров.

– Эх, Шмайсер!.. – Ротный вздохнул. – Охламон, конечно, но побольше бы нам таких. А как наказал?

– В свободное время они соорудили такой же сарай на территории стрельбища. Пусть все тренируются, а не только его отделение.

– Понятно. Вот и поставь этих стрелков, как говорится, на прямую наводку.

– Есть!

– Как накроешь двор, по сигналу выдвигайся к крепости. Я буду с первой группой. Первым в крепость захожу я, зачищаю помещения и ищу пленников. Ты контролируешь двор и фильтруешь то, что осталось. Как это делать, объяснять не надо.

– Не надо, – подтвердил взводный. – Парни очень недовольны. Все уже в курсе, кто в заложниках. Сегодня я слышал, как Ледокол ворчал, что кое-кому не мешает напомнить, что такое морская пехота. А то стали забывать.

Ротный кашлянул. Он полностью поддерживал мнение ветерана-мичмана, но не должен был допустить различных эксцессов, которые частенько возникают в горячке боя.

– Сдавшихся не расстреливать! – твердо сказал он. – Ты должен отличать ненужную жестокость от военной необходимости. Наше дело – освободить заложников. Это понятно?!

– Так точно! – отчеканил взводный и подумал о том, в каком состоянии штурмовая группа найдет Марка и отставного капитана первого ранга.

Не дай бог, если с их головы упадет хоть один волос. Интересно, а расплата за содеянное укладывается в нормы военной необходимости?

Ротный глянул на своего офицера и догадался, о чем тот думает.

– Разберемся на месте, – сказал он, выпрямился и глянул на часы. – Готовь людей. Вечером выдвигаемся, доходим до объекта, маскируемся и ждем начала намаза.

Часовой на вышке услышал вдалеке шум автомобильного двигателя, вздохнул, но и не подумал оторваться от молитвы. Ведь всем известно, что нельзя отвлекать мусульманина от общения с Всевышним! Так нет же, находятся нечестивцы, которые норовят толкнуть на путь греха набожного человека! Но он не собирался грешить. Ничего, все подождут.

Через минуту где-то в степи, за пределами двора, раздались какие-то негромкие отрывистые звуки. Они тоже привлекли внимание часового, но не встревожили его.

Если бы он хоть раз в жизни пробовал шампанское, то мог бы утверждать, что кто-то в степи одновременно откупорил с десяток бутылок этого напитка. Но этот парень никогда не пил сатанинское зелье, предпочитал сладкий дымок.

Людям Ахмеда некого было бояться. Наоборот, здесь все страшились их. Поэтому часовой спокойно продолжил бормотать знакомую суру.

Если бы он оторвался от обязанностей истинно верующего человека, поднялся на ноги и принялся бы исполнять свои прямые обязанности, то увидел бы с десяток маленьких цилиндриков, черными точками стремительно влетающих во двор по пологой траектории со стороны холмов. Эти цилиндрики попадали на землю и на спины согнувшихся боевиков. Кто-то выругался, кто-то застонал от неожиданных болезненных ударов.

Послышались негромкие хлопки. Цилиндрики после удара начали взлетать в воздух, словно испуганные лягушки, выпрыгивающие из болота. Обширный двор содрогнулся от взрывов.

Сотни осколков с шумом засвистели между стенами. Они впивались во все, что находилось на расстоянии шести метров от эпицентра срабатывания запала гранаты. Зазвенели разбитые стекла, вздрогнули глиняные стены. Маленькие зазубренные кусочки стали с лязгом рикошетить от железного корпуса колонки, оставляя на покрашенном металле белые метки. Два джипа качнулись и просели. Двор мгновенно наполнился пылью и истошными воплями.

Часовой вскочил, ухватился за пулемет и развернул его к воротам. Он помнил о шуме автомобильного мотора и сначала решил, что обстрел двора ведется из машины. Он рванул затвор и направил длинный ствол на старый грузовик, доверху нагруженный разноцветными пластиковыми ящиками и довольно быстро приближавшийся к воротам.

В этот момент тяжелая пуля вонзилась в деревянную подпорку, поддерживающую крышу вышки, выломала из нее кусок древесины. Вышка содрогнулась, щепки полетели во двор.