Кровавая ротация

— Она так хотела с тобой Таня познакомится, она твоя поклонница, меня о тебе расспрашивала. Но не получилось, убили ее. Сколько смертей в жизни видел, девчонки, а привыкнуть никак не могу.

— Гады, — прошептала Татьяна, — а сколько ей лет было, невесте Сквозняка?

— Ненамного старше тебя, — ответил отец.

Света всхлипнула, очевидно вспомнила Игоря и Татьяна обняла ее.

— Мне нужно найти Серого и во что б это ни стало отдать его Сквозняку, — добавил отец, — только не знаю где его искать, но я костьми лягу и из-под земли его достану.

Татьяна ничего не ответила. Она бы, если бы знала Серого в лицо, сказала бы отцу, что это именно он захватил сегодня их со Светой в кафе. И тогда, возле подъезда, когда Саша отстреливался от бандитов Серого, она не выглядывала на улицу, его самого не видела, слышала только: «Серый-Серый». Поэтому Татьяна ничего и не сказала.

— Я знаю что нужно делать, — сказала Светлана, — нужно найти всех ваших сослуживцев, которые в живых остались. Пусть они всю правду о вас расскажут по телевизору! Про Собакина, про то как вы в окружение из-за него попали!

— Да, папа, точно, Света права, это выход, — поддержала ее Татьяна, — у меня же есть блокнот, который мне твой сержант Александр оставил. А я совсем о нем позабыла. Света где он?

— У меня в сумочке, ты же сама его мне в кафе отдала, — ответила Света.

Татьяна достала блокнот и протянула отцу. Тот взял его и стал листать его потертые страницы, покачивая головой, узнавая своих солдат.

— Зайцев Антон, — вполголоса произнес он, читая записи, — ему обе ноги на мине оторвало. Саня вот записал, что он теперь в Обнинске живет, нужно навестить, когда все дела разгребем. Это же недалеко. О-о, вот и Иван Петров, чисто русский мужик, богатырь из Сибири. Кличка была у него Муромец. Здоровый, как бык. Смотри-ка, он теперь тоже в Москве, работает в охране банка. В том последнем бою он тоже много наших ребят из-под огня вытащил…

Отец листал дальше маленький блокнотик и разговаривал, рассказывал о каждом из своих бойцов так, словно они расстались только вчера, а не восемь лет назад.

— Ладно, утро вечера мудренее девчонки, — сказал отец, отложив блокнот и вставая с дивана, — вы пока располагайтесь здесь, как дома, а мне нужно ехать по тому делу, о котором я вам говорил.

— Ты что вообще никогда не спишь? — спросила Татьяна.

— Привык еще в зоне спать по пятнадцать секунд в течение всего дня раз по десять, — ответил отец, — мне хватало.

— Как это по пятнадцать секунд? — не поняла Татьяна.

— Очень просто, — ответил отец, — присядешь, заснул, проснулся, пошел. Я же вам говорил, что мне приходилось постоянно быть настороже.

— Остался бы и выспался как человек, — предложила Татьяна.

— Успею, — ответил он, — вот когда все дела сделаем, завалюсь и просплю не просыпаясь две недели, как медведь в берлоге. А пока некогда.

Он быстро попрощался и так же быстро ушел. Татьяна и Света молча сидели друг напротив друга.

— Ну а мы с тобой будем спать что ли? — спросила наконец Татьяна. — Когда мой отец пошел неизвестно куда, рисковать жизнью?

— Мы спать не будем, — ответила Светлана, — тебе журналисты, которые у нас брали интервью возле кафе дали свои визитки?

— Да, целую пачку, — кивнула Татьяна, — ты же видела.

— Тогда давай возьмем блокнотик и будем звонить сослуживцам твоего отца, — предложила Светлана, — а потом сведем их с журналистами. Пусть они расскажут о том, что на самом деле произошло в Чечне. И еще Спичкина можно подключить.

— Спичкина нельзя, — ответила Татьяна, — я ему звонила на мобильный, узнать как его здоровье. Поняла, что после того, что случилось, он впал в отчаяние и укатил к себе на родину в Петрозаводск вместе с мамой. Сказал мне, что вообще из журналистики уйдет, будет лучше на рынке пиратскими дисками торговать.

— Жаль, хороший был журналист, — сказала Светлана.

— Может быть еще вернется, — выразила надежду Таня и предложила, — ну что, давай будем звонить по Сашиному блокноту.

Светлана согласно кивнула.

Глава 18

Тоцкий встречался с капитаном Шрымзой на выезде из Москвы за кольцевой дорогой в маленьком кафе. Обычно переговорами с продажным ментом занимался непосредственно Серый, а Тоцкий вовсе не ездил на «стрелку». Но теперь пришла и его очередь вступить в игру по полной. Выхода у него не было, потому что в этой игре ставкой была его жизнь.

Шрымза был осторожен, место встречи выбрал сам, зная из своих источников где их могут «накрыть», а где нет. Тоцкий вез в пухлом конверте кругленькую сумму для передачи Шрымзе. Он готовился к разговору и решил не упоминать в их беседе, что капитан выпустил на свободу Краба, за которого ему было заплачено, чтобы тот снова сел в тюрьму.