Кровные узы

Лето плавно подходило к концу, а маленькому Бастьяну вскоре должно было исполниться четыре. Сандра к тому моменту превратилась в красивую девятнадцатилетнюю девушку, поступившую на первый курс итальянского университета.

Хотел Густав того или нет, но после отъезда дочери на учебу, вся ответственность за ребенка перешла на его плечи. Не общаясь с Бастьяном и не ухаживая за ним до этих пор, Густав, выражаясь мягко, потерял кучу нервов в первый же проведенный с ребенком день. Искренне не понимая, как женщины могут выносить все это днями напролет, он плюнул и нанял сыну няню.

Всецело вернувшись к работе, через несколько дней он сел за стол и решил написать своим детям. Дочери он сказал, что у него все хорошо и что волноваться совсем не стоит, а Бенджамину послал абсолютно иное по содержанию письмо с просьбой о помощи. После всего, через что им пришлось пройти, образование старшего сына отошло для Густава на второй план. В глубине души он жаждал его возвращения. Долго изливая на бумаге мысли, по итогу Густав сообщил, что от безысходности нанял маленькому Себастьяну няню.

На подобное решение отца доселе холодный Бенджамин заявил, что он не должен допускать в дом посторонних людей, а уж тем более доверять непонятно кому маленького глупого ребенка. Густав был поражен реакцией сына, посему в следующем письме изложил ему не самые лестные слова. Содержание письма гласило, что если Бенджамин против его решения, то пусть возвращается и сидит с мальчиком сам. Проведя в томительном ожидании несколько месяцев, ответа от сына он так и не получил.

Вернулся Бенджамин только следующим летом. Активно переписываясь с сестрой, он поражался тому, как трепетно оберегает ее отец и всевозможными способами осыпает лепестками отборной лжи. Алессандра была не в курсе, что отец нанял Бастьяну няню и что до сих пор не может выйти из депрессии.

Бенджамин очень ревновал к сестре, ведь Алессандру отец одаривал настоящей родительской заботой. Но, как и всегда, долго размышляя над всей ситуацией, Бенджамин пришел к выводу, что его ревность – полная и совершенно необоснованная чушь, которая, в конце концов, сподвигла юношу полностью переосмыслить свою жизнь и отношение к семье.

В середине июля Бенджамин вернулся домой.

После долгого расставания молодому человеку было приятно очутиться в родных стенах и насладиться прелестью домашнего очага… Но более удивительным стало то, что вскоре у Бенджамина пробудился неожиданный интерес к младшему брату.

Оказавшись в доме, он, даже не распаковывая свои вещи, отправился в детскую мальчика, которого застал с няней. Когда он смущенно закрыл за собой дверь, из комнаты выскочила женщина, заявившая, что он может забирать к себе мальчика в любое время, когда пожелает. Бенджамин поблагодарил няню и спустя длительные часы уговоров вошел обратно в детскую.

Какого же было его удивление, когда он увидел младшего брата, смотрящего на него доверчивым взглядом небесно-голубых глаз. Бастьяну было почти пять, когда до Бенджамина, наконец, дошло, что этот маленький мальчик – его родной, еще неиспорченный жестокой жизнью брат, которого, несмотря ни на что, он постарается любить и защищать. Себастьян, как и все остальные, был его семьей.

Бенджамин понял это гораздо раньше, еще когда управлял семейным бизнесом. Наблюдая за отрешенностью Густава Мортиса, юноша понимал: отцу наплевать на мальчика. Он был слишком занят, чтобы уделить время собственному ребенку. Бенджамин, впервые взяв на руки малыша Бастьяна, почувствовал внутри себя почти родительскую ответственность.

«Подумать только, – размышлял Бенджамин, – я старше брата на двадцать четыре года!»

Эта цифра как пугала, так и воодушевляла его.

Бенджамину было интересно наблюдать, как растет его крохотный братишка и потихоньку превращается в волевую и целеустремлённую личность.

Так прошло еще много лет.

Бастьян обучался на первом курсе университета, Алессандра осела в Италии и вышла замуж, Бенджамину стукнуло сорок два, и он мог похвастаться большим жизненным багажом: расторгнутым браком и тремя детьми. В это же время престарелый отец неожиданно заявил, что в скором времени хочет жениться.

Когда домочадцы окончательно убедилась в том, что намерения Густава Мортиса отнюдь не шутка, они хором стали высказывать ему самые нелестные мнения насчет задуманной женитьбы. Дело было даже не в преклонном возрасте главы семейства, а в невероятной юности его избранницы.

– Молодой невестой Густава Мортиса стала моя мама, Элеонора Бран, – задумчиво проговорил Аллан, – которой на момент знакомства с отцом было всего двадцать шесть лет.