Кровные узы

– Как только папа женился на Сэди Форбс, в первое же полугодие его буквально затянуло в это дело и впоследствии, сам того не заметив, отец стал активным практикантом оккультизма и алхимии. А учитывая его теплые взаимоотношения с тестем, который, по рассказам моих братьев, был человеком невероятно острого ума, познания моего папы росли не по дням, а по часам. Ежедневные практики и компетенции теоретических познаний юный Густав Мортис с небывалым интересом получал от своего новообретенного родственника, прекрасно осознавая, что стоит на кону. Это было не очередное заурядное медицинское исследование, к которому всю сознательную жизнь готовили его родители, а настоящий божий промысел. Папа понимал, что от его стараний зависит слишком многое и, если в дальнейшем его работа будет идти в нужном направлении, он подарит своим детям нечто большее, чем просто хорошую жизнь. Он подарит им целую вечность.

То, к чему рьяно стремилось человечество еще с незапамятных времен.

– Форбсы, – продолжал неспешное повествование Аллан, не отрывая сосредоточенного взгляда от Мелинды, – искали ключ к вечной жизни на протяжении нескольких сотен лет. Как ты уже можешь догадаться, им удалось его найти. И, конечно же, не без помощи моего на тот момент юного и переполненного энтузиазмом отца. Но, к сожалению, нашли его несвоевременно – лишь через пару месяцев после смерти молодой Сэди Форбс. Отец так отчаялся, что пообещал себе ни при каких обстоятельствах не принимать этот темный дар, потому что не хотел проживать вечность на земле без любви всей своей жизни. Но своим детям Густав Мортис наказал принять участие в обряде и тем самым продлить жизнь бог знает на сколько. Пока папа был жив, мои старшие братья и Алессандра поочередно прошли обряд и приняли созданный «темный» эликсир, который впоследствии мы стали заменять вампирской кровью.

Я же принял ее только после смерти папы и моей мамы Элеоноры, которая до последнего дня своей жизни пребывала в неведении, что на самом деле происходит в нашей семье. На моем обращении настоял Себастьян, подкрепив свою философию тем, что моя молодость и красота останутся со мной навсегда.

Хоть у нас и не было выбора, знаешь, я ни о чем не жалею и очень благодарен отцу и Форбсам за то, что они подарили нам возможность существовать вне времени и посмотреть на все так, как не смотрел еще ни один живой человек. Все эти сто двадцать лет мы жили в свое удовольствие, не зная никаких бед и болезней.

– Аллан, – спустя долгие минуты молчания отозвалась Мелинда, в ее голосе слышалась небольшая дрожь, – сколько тебе лет?

– Меня обратили за неделю до моего двадцатитрехлетия. Скоро исполнится ровно сто двадцать три года с тех пор, как это произошло. Ты просто не представляешь, как быстро летит время, Мелинда. А человеческая жизнь такая короткая, что я не представляю, как люди могут что-то успевать за столь незначительный срок. Что такое семьдесят лет в сравнении с этим бесконечным источником возможностей, которым я наделил тебя? Поверь мне, придет час, и ты не пожалеешь о моем подарке. Более того, я уверен, ты будешь благодарить меня за столь замечательную возможность прожить жизнь так, как ты и не мечтала.

– Но… Но мне придется пить кровь?

– Да, придется делать это ради того, чтобы сохранять вечную молодость и нечеловеческие способности. Но на самом деле все не так плохо, как ты себе представляешь. Мы питаемся не только кровью, но и обычной едой, которую так любили при смертной жизни. Мы, можно сказать, такие же люди, только живем в разы дольше и счастливее, а еще можем позволить себе все, что захотим. Никаких болезней, уродств, патологий. Эта кровь, Мелинда, оживляет, воскрешает, дает тебе второй шанс. Если бы не она, ты бы умерла еще тогда, когда отдернула штору в своей комнате.

Аллан заметил, как сильно у девушки дрожат губы.

– З-значит, в-вампиры и вправду г-горят на солнце?.. – сбивчивым шепотом выдавила Мелинда.

– Только до момента, пока не выпьют кровь или же вампирский фермент, который попадает в кровь вместе с укусом, полностью не выйдет из организма. На это уходит обычно около полуторы-двух недель. Убить вампира, к слову, может только огонь и освещенное определенным ритуалом серебро, ничто другое не может лишить нас жизни.

– Н-но почему я стала такой? Как это произошло?

На этом вопросе Аллан замялся, после чего посмотрел девушке в глаза.

– Это произошло в ту ночь, когда ты бродила по дому и искала комнату своей мамы.

– Но я ничего не помню! – недоуменно воскликнула девушка. – Я лишь помню, что встретила Бенджамина… И ту боль… Господи, да что произошло? Н-неужели он меня укусил?