Круг замкнулся

Вьюрок со стоном и зубовным скрежетом опустил нож.

– Убить тебя вместо него? Хуже не выдумать! Видит Лес, я и вовсе не хочу никого убивать. Я не хотел этой резни. Но у наших народов нет общего будущего.

– Все зависит от нас, – качнул головой Стел. – Идем.

Они спасли несколько сотен жизней. Стел укрыл зеркальным заклятием путь, а Вьюрок отвел женщин и детей в тайное место, о котором Стел не знал и не хотел знать. Рокот… пожалуй, Рокот все это видел, но спрашивать не стал. И все же от Нижней Туры осталась только вонь горелой крови да ряды безымянных могил, наспех присыпанных землей и политых факельным маслом. У десятка холмов в изголовьях темнели мечи. Там нашли свой священный покой защитники Сарима.

Глава 23

«С-с-с-ш-ш-ш», – свистящий шепот просочился меж ставен, лизнул бугорок за ушами, вплелся в тканое кружево сна. Растревожили сердце неясные шаги за окном, шелест низких облаков, похрустывание лесной подстилки.

Белянка резко села и открыла глаза – к горлу подступила дурнота, в голову ударила боль от внезапного пробуждения. Тишина висела непролазная. Только редкими щелчками стыли угли в очаге.

Приснилось? Послышалось? Или вправду шептал кто?

Ворох мурашек осыпал руки и спину. Дурное это дело – проснуться в предрассветный час, время неприкаянных душ, обреченных прозябать в вечном ожидании рассвета, в плену несбыточной надежды. Самый страшный, самый холодный час – перед рассветом.

Гулко ухнул филин.

«Ничто не случайно», – мелькнула короткая мысль. И не ушла: вцепилась накрепко и подтолкнула взглянуть внезапному страху в глаза. Схватив шерстяную шаль, Белянка шмыгнула в сапожки и бесшумно пересекла хижину. На мгновение замерла перед дверью, обернулась – за занавесками мирно спали ведуньи – и выскользнула наружу.

Таяла ночь. Сосновые лапы гроздьями игл пронзали меловой туман, покачиваясь в такт беззвучному дыханию призраков. Вокруг темных стволов струилась дымка, овивая низкие ветви, просачивалась под корни. В десятке шагов от порога тропинка исчезала, и только память дорисовывала контуры склона, Большой поляны, реки.

Хрустнула ветка. Пронзительно, неправильно.

Вздрогнув, Белянка обернулась на звук – ничего, леденящая тишина. Лишь колышутся ветви позади хижины, да едва различимая тень ускользает прочь.

Горло сжалось до боли: ни вдохнуть, ни выдохнуть. Пальцы похолодели, ступни будто вросли в порог. Не к добру окунаться в призрачный туман. Не к добру. Но сердце билось упрямо, настойчиво, гулко отдаваясь в висках.

И Белянка решилась. Шагнула на землю, вдохнула сырой воздух, закусила губу – и побежала за неведомой тенью. Лес укрывал смелую дочь: послушно уворачивались кусты, прятались корни, расступались ветви, молчала подстилка под невесомыми шагами. Туман ластился к голым ногам, пробирался под шаль, лизал усеянную мурашками кожу. С каждым шагом тень впереди густела, приобретала очертания человека, пока не замерла в странной позе с поднятыми к небу руками.

Белянка остановилась, едва не споткнувшись. Ноги отяжелели, словно набились мокрым песком. Даже не песком – глиной. Липкой речной глиной. Сердце застучало еще громче, на пределе сил, надрывно, отчаянно. И, повинуясь внутреннему предчувствию, необъяснимой вере, Белянка шагнула вперед, навстречу призраку.

На затылке зашевелились волосы, язык прилип к пересохшему небу, а в глазах потемнело, будто они отказывались видеть собственную смерть.

Тень приблизилась. Туман всколыхнулся и выпустил человека.

Человека.

Живого. Белянка чувствовала его дыхание, пульсацию крови, запах пота.

Она хотела заговорить, но дыхания не хватило – страх сковал грудь.

– Я пришел с миром, – он невыносимо медленно отстегнул от пояса ножны и осторожно отбросил в сторону.

Глухо стукнуло о корень и стихло – лишь прерывистое дыхание в тишине. Незнакомец замер, позволяя себя разглядеть. Чуть прищуренные глаза смотрят пристально, испытующе, будто видят насквозь. Широкие брови нахмурены то ли от напряжения, то ли от усталости. Губы сливаются с кожей, обветренной, загорелой. Темные волосы острижены странно коротко, как у маленького мальчика.

Слишком темные. Слишком коротко острижены.

Чужак.

– Я из Городов Ерихема, – подтвердил он, странно коверкая знакомые слова. – Мое имя Стел. А твое?

Он протянул руку открытой ладонью вверх, но Белянка резко отшатнулась и хрипло выдавила:

– Зачем пришел?

– Предупредить вас, – он еще сильнее прищурился, насторожился.

Невесомый холодок коснулся перепуганных мыслей Белянки.

– Не лезь ко мне… – изумленно выдохнула она. – Не лезь ко мне в голову…

В ответ он странно улыбнулся, радостно, с любопытством, у внешних уголков глаз собрались морщинки.

– Ты ведунья?

Белянка кивнула, но тут же взяла себя в руки, нахмурилась и сурово спросила:

– О чем ты хочешь нас предупредить?

Взгляд чужака стал жестче, холоднее – только тут Белянка поняла, что до этого карие глаза будто лучились солнцем.

– Скоро здесь будут рыцари Сарима. Большой отряд. И лучше вам принять их как долгожданных гостей, а не как врагов, – медленно, с расстановкой проговорил он.