Круглый дизельпанк (СИ)

Марика с уважением взглянула на светящуюся кляксу:

— Умница. Готовь, хороший мой.

Я впервые видел сюсюкающую Калинину. Ради спасения любимого человека она на всё готова. Тим, Нико и Вэсил смотрели чуть ли не с благоговением на мои действия. Это для них как магия. Для меня-то шок, а для них-то? Полоса дошла до конца. Возник вопрос: «Применить антидот? Нажмите „ДА“ или „НЕТ“». Да. Прибор сменил цвет на зелёный. Через минуту Лекс вдруг расслабился. Лицо перестало напоминать фаянсовую маску, потеплело. Марика с радостью прошептала:

— Сработало. Смотрите — сработало!

Появилась надпись: «Антидот введён. Расчётное время выздоровления — трое суток (земн). Выключить прибор? Нажмите „ДА“ или „НЕТ“». Я нажал «Да». Медуза потемнела, втянула нити. Я взял её и положил обратно в кофр. Надпись на крышке пропала. Щёлкнул замок. Вот и всё. На меня навалилась страшная усталость. Я лёг на спину и постарался максимально расслабиться. Послышался тихий, слабый голос Сомова:

— Где я? Что случилось? Марика?

Глава 5

Мир тесен!

В тот вечер было много радости. Калинина при всех, не скрываясь, расцеловала командира и отругала за попытку бегства. Нико, Тим и Вэсил восхищались моей догадливостью и скоростью. Тему того, откуда я знаю про назначение артефакта и как с ним обращаться — старательно обходили. Ну, типа, случилось маленькое чудо, а так всё объяснимо. Я пропускал всё это вторым планом, потому что устал как собака. Даже думать о случившемся сил и желания не было. Хватило сил только на пожрать консервов. Дальше я отрубился, не смотря на возможные опасности. Кошмары меня не мучали. Я слишком устал физически и эмоционально для подобной рефлексии (эк сказанул!).

Утром всё болело — бег по пересечённой местности даром не прошёл. И так я физкультурой не увлекаюсь, а тут такая нагрузка. Стараясь не делать резких движений, я полез под вездеход. Так и есть — рессора к хренам. Это плохо. Заменить нечем. Ну и как на нём ехать теперь? Можно под балку засунуть чурбак и потихоньку до базы дотянуть. А дальше? Коренной лист найти нереально. На жёсткой сцепке придётся волочь — однозначно. Где бы ещё её взять-то? Вобщем Марику я не обрадовал. Однако она восприняла весть о поломке довольно беспечно. Похоже, что она до сих пор была в эйфории от спасения Сомова, которому уже стало лучше, хотя он всё ещё был слаб. Ему помогли сесть, прислонив спиной к дереву, чтобы он мог писать. И он писал. Часто останавливаясь и отдыхая, но — писал. Железный мужик, уважаю. Надо, значит — надо. И ничто не извиняет лени. Отчёт никто не отменял. Да… На таких людях всё и держится. Но больше всего я удивился, когда Лекс пошушукался с Нико, тот пошёл к вездеходу и через некоторое время пришёл с «фотиком». Это был не такой пижонский аппарат, как у больничного светохудожника. У того плёночный был, с мощным объективом. А у этого объектив был простецкий и «питался» он пластинками. Да уж, ладно хоть не камера-обскура. Нико «щёлкал» дохлых раловцев в профиль и анфас, панорамно и отдельными частями. Даже кучу «детишков» снял. Я поинтересовался у Лекса — нахрена? Тот ответил, что приложит светопластинки к отчёту и если в Ордене поверят, то нам светит премия. Что ж он сразу про премию не сказал? Это в корне меняет дело!

Утром приехал Фрол. Ему рассказали обо всём, кроме чудесного излечения. Типа был укус и сейчас Сомову хреновато, но он оправится. Как говорил незабвенный Карлсон: «-Пустяки! Дело-то житейское!». А он знал, о чём говорил. По сравнению с вертолётным движком в заднице укус какого-то мутанта действительно — всего лишь досадная неприятность… Лекс поблагодарил за спасение, улучив момент, когда поблизости никого не было. Получиось как-то неловко со обеих сторон. К чему слова? И так всё понятно. Мы ж взрослые мужики, жизнью тёртые. Чай не в мелодраме снимаемся. Марика же поблагодрила своеобразно. Когда я осматривал вездеход (бессовестно валялся и отлынивал), она присела рядом и после паузы сказала:

— Спасибо за Лекса. Знаешь, я много думала. И на днях, и сегодня ночью. Мне кажется, что не стоит проверять наше родство. После всего, что произошло, ты и так мне стал братом. Не то что двоюродным — родным… Понимаешь?

— Угу.

— У тебя и у меня никого из родни нет. А теперь не так одиноко будет, да?

— Ага.

— Конечно, брат-извращенец — это проблема.

Я усмехнулся. Марика тоже.

— Но он всё равно мой брат. Ведь так?

— Хоть моя сестра и заноза в одном месте, но она моя сестра.

— Вот и ладненько. Ещё раз — спасибо, братишка.

Она чмокнула меня в щетинистую щёку и ушла, даже не взглянув на поломку. Вот у меня и семья появилась. Честно говоря я был рад. Калинина — не самая плохая из возможных сестёр.