Кругом измена, трусость и обман

«С падением Царя, — писал генерал П. Н. Врангель, — пала сама идея власти, в понятии русского народа исчезли все связывающее его обязательства. При этом власть и эти обязательства не могли быть ничем заменены»

^{1107}.

В этих условиях Император Николай Александрович насильственно царствовать над народом, не желавшим больше признавать его своим Царём, — не мог.

Однако это вовсе не означает, что он добровольно отказался от власти в пользу заговорщиков. Нет, Император Николай II до конца остался верен присяге, данной им в Кремле во время священного коронования.

2 марта царь был насильственно, без его ведома, лишён короны. Он был поставлен заговорщиками пред свершившимся фактом. Узнав об этом, Николай II воспринял этот факт как Волю Божию, сопротивляться которой он не мог. Христоподражательный подвиг Императора Николая II заключался не в том, что он подписал преступный документ, навязанный ему заговорщиками, а в том, что он, сопротивляясь этим заговорщикам до конца, не стал сопротивляться свершившийся Воле Божией.

В марте 1917 г. не царь отрёкся от своего народа, а народ отрёкся от своего царя, и за это получил «самозваных и жестоких правителей», о которых предупреждал Иоанн Кронштадтский, правителей, заливших Россию кровью.

Л. П. Решетников очень верно писал, что в условиях всеобщего отступничества «русский Царь, как Помазанник Божий, становился непонятным и ненужным. Тем более такой Царь, как Николай II. Бог даровал России удивительного по своим духовным и человеческим качествам Царя. Император Николай II сочетал в себе непоколебимую преданность Христу и России с государственной прозорливостью. Это непонимание, неприятие именно такого Царя создавало условия для распространения различных измышлений о профессиональных и человеческих качествах Государя. Всё это вполне объяснимо: Царь, говоря современным языком, оставался в православном поле, а его оппоненты из политической и интеллектуальной элиты давно это поле покинули. Впрочем, и писания современных интерпретаторов действий Николая II даже приблизиться к их подлинному пониманию не могут всё по той же причине: они пока находятся в совсем другом духовном поле»

^{1108}.

Суть подвига Николая II очень точно подметил архимандрит Константин (Зайцев): «Царь, оставаясь Русским Царем, не мог себя ограничить западной конституцией, не мог сделать этого не потому, что судорожно держался за свою власть, а потому, что сама власть эта, по существу своему, не поддавалась ограничению. Ограничить её — значило изменить не её, а изменить ей. Русский Царь не просто Царь-Помазанник, которому вручена Промыслом судьба великого народа. Он — тот единственный Царь на земле, которому вручена от Бога задача охранять Святую Церковь и нести высокое царское послушание до второго пришествия Христова. Русский Царь — тот Богом поставленный носитель земной власти, действием которого до времени сдерживается сила Врага»^{1109}.