Крушение

– Это объясняет глухоту со стороны прессы, – заметил я. – И это наверняка взбудоражило остальных детей. Не говоря уже о первом муже, который оказался брошен.

– Променян на жеребца, знающего толк в смазке оси… Ну где ты, Уэстон О? Покажись!

Мы вернулись к переписи. Уэстон Осмонд Смит в период после второго замужества жены в списке не фигурировал. Я прокрутил назад и наконец отыскал его, за пять лет до рождения Зайны Ратерфорд.

Спустя год после того, как Мартин Ратерфорд устроился семейным шофером.

– Даже если он умер до ее зачатия, – сказал Майло, – на шуры-муры остается еще триста шестьдесят пять дней.

Повторное погружение в газетные архивы обнаружило объемистый некролог Уэстона в «Плэйн дилер». Промышленник, спортсмен, филантроп. В возрасте пятидесяти четырех лет, от естественных причин.

– То есть он… на четырнадцать лет старше Олетты, – прикинул Майло. – Почти такая же разница, как между ней и Мартином. Поднять свой статус и бабло, выскочив за богатого перца в летах, а затем перекинуться на молодого со страстным взором и твердым жезлом. Вот это я понимаю, дать гари!

– Прибавь сюда втайне прижитого ребенка, и налицо серьезная питательная среда для измен, – в такт ему подбавил я.

– Олетта, должно быть, была дама еще та. Так и представляю себе прерывистые ахи-охи на заднем сиденье их семейного «Паккарда»… Насколько нам известно, с Олеттой Мартин познакомился еще до того, как стал у них шофером. Знакомство произошло на заправке. Вот она приезжает за маслом для… А ну, стоп.

Он смахнул со лба прядь, встал, зашагал из угла в угол, снова сел.

– Удивительно, как много можно извлечь всего из пары дат. Или у нас все же излишний полет креативности?

Я сказал:

– Независимо от конкретики, легко понять, почему Зайна в семействе Смитов не прижилась. А ее образ жизни, как уже сказано, лишь усугубил ситуацию.

– Проблемное дитя приезжает в Голливуд, – продолжил мой друг. – Хорошо, отверженность я разглядеть могу. Но как Зайна могла быть лишена права собственности и в конечном итоге вынуждена зарабатывать себе на жизнь? Ведь она была бенефициаром траста, у нее был свой автономный кэш.

– Это могло зависеть от того, как структурирован траст. Если там была оговорка – скажем, расточительство, моральная распущенность, – она вполне могла остаться на бобах.

– У Олетты в зрелые годы появляется ребенок, и она при этом допускает такую оплошность?

– Если третьей стороной присутствовал попечитель – банкир, адвокат, старый друг Уэстона, не одобрявший выбор Олетты, – то непредвиденные обстоятельства могли быть введены без ее ведома. В принципе, они изначально могли быть неотъемлемой частью траста. Такие виды рестрикций довольно стандартны в безотзывных трастах, а речь идет о документе, охватывающем несколько поколений. Для того чтобы что-то в нем изменить, Олетта должна была вникнуть в детали. А женщин в те дни часто отодвигали от финансовых вопросов. – Я еще раз взглянул на лицевую страницу траста. – Интересно то, что сюда добавлена Зайна, но не внесен Мартин. Может, для него был создан другой фонд? Или он просто недотянул до того дня?

Я проверил данные следующей переписи. Если верить федеральному правительству, Мартина Филипа Ратерфорда не существовало.

Как и Олетты.

– Они что, оба недотянули? – удивился Майло.

Записи о смерти это подтвердили: пара погибла в один и тот же день, через несколько месяцев после включения в траст малышки Зайны. Причина смерти не указана.

– Это мог быть несчастный случай, – предположил я.

– Шофер разбился на своем «Паккарде»?

– Оставив пятерых детей, от восемнадцатилетних до младенцев.

– Младенец, пришедшийся не ко двору… Да, детство у Зайны было не сахар.

Вернулись к газетным архивам. Никаких некрологов, посвященных Мартину и Олетте Ратерфорд.

– Тот же бойкот, что и со свадьбой, – отметил я. – Олетта унаследовала состояние, но социальный статус у нее обнулился.

– Если это был несчастный случай на местном уровне, в Шейкер-Хайтс все равно может быть об этом запись; попытаю Баха. Но сначала давай сосредоточимся на том, что нам известно о Зайне. Осталась ребенком на попечении людей, ненавидевших ее всеми фибрами. Скорее всего, ее передали какому-нибудь слуге. А позже, возможно, в интернат. Мне так и видится, как ее тянуло убраться к чертям из Огайо. Поэтому она переезжает сюда и строит жизнь на новый лад.

– Женщиной она была симпатичной, – продолжил я, – пыталась связать себя с кинематографом. Но вместо этого забеременела и встала на путь, который привел ее к безденежью.

– Прощай, дом в горах. – Майло вздохнул. – Таким образом, она занимается всем чем придется, чтобы свести концы с концами… Опа, а ну стой. Это же полностью ломает сценарий с домом увеселений. Ты как-то видишь, чтобы Зайна отжигала на гульбищах своей сестренки Энид? Которая, кстати, тоже перебралась на запад. Что весьма любопытно: может, у нее тоже имелись устремления в Голливуд?

– Еще одна высокая блондинка, – усмехнулся я. – Она была на десять лет старше Зайны, но все равно еще достаточно молода. Или считала себя таковой. Конечно, почему бы нет?