Крушение империи

– Рома, должна тебе сказать откровенно – у Симочки лучшая квартира в Москве. Уж можешь мне поверить – я в этом просто убеждена! Она расположена в нашем же доме, но в главной башне. Ах, какие у нее виды из окон – Кремль, Москва-река… просто сказка! Квартира пятикомнатная, еще из нее есть выход на балюстраду… ну то есть я точно не знаю, как это правильно называется – такой большой балкон, или, может, огромную лоджию, потому что она под крышей – мы с Симочкой раньше там пили чай. Там стоял столик. Прямо у перил! Правда, сейчас этот выход закрыт, но, я думаю, можно как-то договориться, чтобы его опять открыли. Потому что, по техническому плану, этот балкон относится к квартире. Мы с Симочкой смотрели в ЖЭКе… И комнат, на самом деле, больше. Потому что есть еще большая семнадцатиметровая кладовка с окном. Она не учитывается в жилой площади, но на самом деле вполне может использоваться как комната. И даже использовалась. У Симочки там жила мама. Ну, когда она уже перестала вставать с постели. А еще…

Судя по рассказу – вариант действительно был шикарный. Но я постарался не показать своей заинтересованности. Наоборот, слегка разочарованно покачал головой.

– Да уж – квартира огромная. Не для нас троих. Убирать замучаешься. Да и квартплата там, наверное – ух… А в каком она состоянии?

– Очень неплохом. Наш дом вообще построен очень качественно! – воодушевленно воскликнула Маргарита Львовна, но потом замешкалась, бросила на подругу виноватый взгляд и добавила: – Нет, какой-то ремонт, конечно, требуется, но небольшой. Можно сказать косметический.

– То есть она серьезно не ремонтировалась с момента заселения, – понимающе хмыкнул я. На что Серафима Исааковна снова поджала губы. Похоже, это у нее рефлекторное… Я же развернулся к престарелой дочке заместителя наркома авиационной промышленности и уточнил: – И когда можно будет ее посмотреть?

Та в ответ сморщилась и с апломбом заявила:

– Я еще не услышала вашего предложения.

– Предложение будет только после того, как я ее посмотрю, – парировал я. – Нельзя же назначать цену за кота в мешке.

– И все же я настаиваю, молодой человек…

Я сделал удивленное лицо и повернулся к Маргарите Львовне. Та просяще улыбнулась.

– Рома, ну хотя бы предварительные цифры!

Я вздохнул:

– Ну только ради вас, Маргарита Львовна… Сначала замечу, что окончательная сумма будет зависеть от того, сколько придется вкладывать в ремонт. Но предварительно я готов заплатить… скажем, тридцать тысяч рублей и-и-и… тысячу восемьсот долларов.

На последних словах глаза Серафимы Исааковны возбужденно блеснули. Ну еще бы – несмотря на то, что официально курс доллара к рублю составлял чуть больше шестидесяти копеек, на доллары эмигрантам разрешалось поменять всего по девяносто рублей на человека. То есть на круг выходило меньше, чем по сто пятьдесят долларов на нос. Так что, если ее семья состояла из пяти-шести человек, а это, скорее всего, так и было – на обустройство на новом месте у них получалось всего лишь от семисот пятидесяти до девятисот долларов. Я же предлагал в два раза больше… Да и рубли тоже лишними не будут. Справки, зубы (в среде потенциальных эмигрантов ходили дикие слухи о стоимости стоматологических услуг за рубежом, так что все старались перед отъездом привести зубы в максимальный порядок), такси, доплата за перевес… Да и, несмотря на то что валютные статьи все еще действовали, правоприменительная практика уже слегка смягчилась. Так что прикупить за рубли еще какую-то сумму в долларах теоретически было вполне вероятно. Правда, пришлось бы побегать, поискать выходы, но не думаю, что они уже

этого не сделали. «Интердевочка»-то еще в прошлом году вышла. А в этом уже была экранизирована. Так что весь советский народ к настоящему моменту был в курсе того, что есть люди, у которых можно прикупить доллары по цене бакс – за три рубля. То есть в пять раз дороже официального курса… Правда, оставалась проблема: как протащить все это через таможню и погранконтроль. Но тут бывшие наши люди, рвущиеся на Землю обетованную, проявляли невиданную изобретательность. Что там банальные – зашить в подкладку, спрятать в каблуках или вшить в пояс брюк… Баксы упаковывали в презерватив и, сделав предварительно клизму, ну чтобы организм не подвел в самый неподходящий момент, засовывали далеко в… м-м-м… задний проход. Ну, или привязывали презерватив к нитке и глотали, затем привязав другой конец этой нитки к коренному зубу! И это еще были не самые экзотические способы…

– Но это, повторюсь, по максимуму. Если не придется много вкладываться в ремонт. Для него ведь тоже нужны деньги.

Серафима Исааковна снова недовольно поджала губы и скрипуче произнесла:

– Хорошо. Во сколько завтра можете подойти?

Все – она моя! Озвученные суммы ее точно устраивают, и теперь она будет торговаться только о том, чтобы не снизить сумму, а не требовать ее увеличить.