Крушение мировой революции - Брестский мир

почтении, оказываемом Антанте на Мурманской железной дороге,

о судах в Новороссийске... Особую тревогу вызывает отношение

советского правительства к чехословацким, сербским и румын

ским войскам, хотя господин Иоффе возражает против этого.

430

Вместо того чтобы разоружить их, как было условлено, советское правительство вооружило чехословацкие и другие войска и позволило им продвигаться вперед, как и раньше, и даже воевать с нами на Украине, чтобы заполучить Мурманскую железную дорогу и эвакуироваться с Дальнего Востока. Отсюда, как считает советское правительство, их можно перебросить во Францию и там они будут воевать против нас. Это, кажется, отвечало желаниям Антанты".

Там же, с. 125-126.

Там же, с. 120-129. Видимо, именно для финансирования "пра

вых" группировок Мирбах и запрашивал в июне 1918 года допол

нительные ссуды. Немцы, кроме того, издавали в Москве собствен

ную газету на русском языке -- "Мир", причем сотрудникам

платили хорошие оклады и гонорары: 1000 рублей в месяц и 75

коп. за строку. (АИГН, 784/7. Информационный листок. 2. Пят

ница, 16 августа 1918, с. 2. Газета "Мир"; АИГН, 519/30, гл. 7, с. 1).

АИГН, 149/3, 21. Заключение. Защитная пропаганда, л. 3.

Там же, с. 4.

Там же, Добавление. Брошюра оборонной пропаганды "Россия

под владычеством большевиков", л. 2-4. Когда брошюру зачиты

вали в школе запасных офицеров в Крневе, один из слушателей

спросил: "Зачем же мы вели переговоры с большевиками, когда

они такие?" "На этот вопрос нет в инструкции ответа", -- возра

зил офицер-лектор (там же, л. 10).

АИГН, 18/1.

Вот что доносил в телеграмме 20 мая 1918 года американский

посол в России Д. Френсис статс-секретарю Р. Лансингу: "Мир

бах... с немецкой беспринципностью и нарушая соглашения, по

стоянно меняет тактику... Он на прошлой неделе нанес свой

первый визит Ленину и находился у него в течение часа. Мирбах

заявил, что вторжение немцев в Финляндию и на Украину пре

кращено, и дал еще другие обещания Советскому правительству.

В то же время, как мне стало известно из достоверных источников,

Мирбах поддерживает связь с кадетами и антикоммунистами и

планирует переворот, подобный тому, который произведен на

Украине, где с помощью германских войск было поставлено

контрреволюционное правительство" (Papers Relating to the FRUS,

v. 1, p. 536 -- цит. по публ. Документы германского посла в Москве

Мирбаха, с. 121).

Указание на то, что Ленин знал об изменении отношения к

большевикам немцев и самого Мирбаха имеется в книге Троцкого.

6 июля, сразу же после убийства германского посла, Ленин это

"припомнил" покойному (Троцкий. ОЛенине, с. 118).

Земан. Германия и революция в России. Донесение Рицлера от 4

июня.

431

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

УБИЙСТВО МИРБАХА

Согласно данным позже показаниям, утром 6 июля сотрудник ВЧК Я. Г. Блюмкин пошел в Чрезвычайную комиссию, взял у дежурной пустой бланк ВЧК и напечатал на нем, что он и представитель ревтрибунала Николай Андреев уполномочиваются "войти непосредственно в переговоры" с германским послом графом Мирбахом "по делу, имеющему непосредственное отношение" к послу. Подпись Дзержинского на бланке, по словам Блюмкина, была поддельной, причем подделал ее "один из членов ЦК" ПЛСР. Подпись Ксенофонтова тоже была поддельной -- за него расписался сам Блюмкин. Дождавшись "ничего не знавшего" заместителя Дзержинского члена ЦК ПЛСР В. А. Александровича, Блюмкин "попросил его поставить на мандате печать Комиссии". У Александровича же Блюмкин получил разрешение на пользование автомобилем и отправился в Первый дом Советов, где "на квартире одного члена ЦК" ПЛСР его ждал Андреев. Получив две толовые бомбы, револьверы и последние указания, злоумышленники около двух часов дня покинули "Националь", приказали шоферу остановиться у здания германского посольства, ожидать их, не выключая мотора, и не удивляться шуму и стрельбе. Тут же в машине сидел второй шофер, матрос из отряда Д. И. Попова. Матроса "привез один из членов ЦК", и он, видимо, знал, что затевается покушение на Мирбаха. Как и террористы, матрос был вооружен бомбой.

Примерно в два с четвертью Блюмкин и Андреев позвонили в дверь германского посольства. Пришедших впустили. По предъявлении мандата от Дзержинского и после некоторого ожидания, для разговора к ним вышли два сотрудника посольства -- Рицлер и лейтенант Мюллер (в качестве переводчика). Все четверо прошли в приемную. По воспоминаниям Мюллера, Блюмкин был "смуглый брю

432

нет, с бородой и усами, большой шевелюрой, одет был в черный костюм. С виду лет 30-35, с бледным отпечатком на лице, тип анархиста". Андреев был "рыжеватый, без бороды, с маленькими усами, худощавый, с горбинкой на носу. С виду также лет 30". Когда все уселись вокруг большого мраморного стола, Блюмкин заявил Рицлеру, что ему необходимо поговорить с Мирбахом по личному делу посла, причем, сославшись на строгое предписание Дзержинского, продолжал настаивать на личной беседе с графом, несмотря на возражения Рицлера, что посол не принимает.