Крушение мировой революции - Брестский мир

что "Временное правительство твердо решило подавить большевизм и что все меры приняты против готовящегося выступления"4. Большевики, пишет один из очевидцев событий, были этим "очень обеспокоены". В 3 часа дня 25 октября Рязанов безуспешно пытался выяснить в Смольном, действительно ли "правительство решило арестовать нсех большевиков". Ясного ответа Рязанов не получил. I роцкий поэтому не стал рисковать и выступил не 26 ок-тября, приурочивая переворот ко дню открытия съезда Советов вечером 25-го, а на сутки раньше. Именно этим можно объяснить тот факт, что большевики, которым принадлежало большинство на съезде Советов и которые знали о предстоящем провозглашении съездом низвержения Временного правительства и перехода всей власти к Советам, решили не дожидаться открытия съезда. Заговорщики и правительство поменялись ролями: вечером 25 октября уже ходил слух о том, что большевики намерены "арестовать весь состав правительства, а в первую голову Керенского"^.

Захватив власть, Троцкий уступил ее Ленину, прождавшему весь период подготовки переворота в Разливе и на конспиративных квартирах и неожиданно для'всех появившемуся публично лишь на Втором съезде Советов, уже после захвата власти, в неузнаваемом виде -- бритый, без бороды и усов6. Грим и парик настолько изменили Ленина, что узнать его было невозможно даже тем, кто был с Лениным хорошо знаком7. Революционер, в момент восстания прячущийся по конспиративным квартирам под гримами и париками8, мог бы не рассчитывать на такую милость со стороны Троцкого. Но тот уступил Ленину власть в обмен на вхождение в большевистскую организацию -- так хотелось Троцкому стать частью этого побеждающего слова -- большевизм.

Однажды признав лидерство Ленина, Троцкий оста

вался лоялен ему и большевистской партии. Ленин же,

умевший влюбляться в нужных ему людей (даже и в тех,

кого раньше мог величать "иудушкой")9, ценил Троцкого

зa его преданность революции и готовность пожертвовать

личной властью ради интересов дела. Про себя Ленин слиш- 145

ком хорошо знал, что добровольно никогда не уступил бы руководства правительством. Он просто терял интерес к делу, если руководящая роль не принадлежала ему. В этом заключалась необыкновенная сила его личности. Но в этом была и очевидная слабость Ленина как революционера. На переговорах в Брест-Литовске Ленин не был для немцев соперником: ради сохранения собственной власти он заключил бы с немцами сепаратный мир на любых условиях (что он и сделал в марте). Переговоры должны были вести те, кто ничем не был обязан германскому правительству. Более правильной -- с точки зрения интересов революции -- кандидатуры, чем бывший небольшевик Троцкий, трудно было сыскать: наркоминдел отправился на переговоры, зная, что лично его немцам шантажировать нечем11*.

Совершенно очевидно, что в мире прежде всего были заинтересованы Германия и Австро-Венгрия, а не советское правительство. Если бы немцы считали, что могут и дальше вести войну на Восточном фронте, они бы уже в декабре 1917 года диктовали ультимативные условия, а не вели переговоры с советской стороной как с равной. Уверенность в том, что силы покидают страны Четверного союза и что единственным спасением является заключение сепаратного мира с Россией вселилась в министра иностранных дел Австро-Венгерской империи графа О. Чернина еще в апреле 1917 года. В записке, поданной императору Карлу и предназначавшейся для вручения германскому кайзеру, Чернин утверждал, что "сырье для изготовления военных материалов на исходе", "человеческий материал совершенно истощен", а населением, вследствие недоедания, овладело отчаяние. Возможность еще одной зимней кампании Чернин совершенно исключал, считая, что в этом случае империи наступит конец11.

Что же стояло за планами сепаратного мира с Россией? Прежде всего, переброска войск с Восточного фронта на Западный, прорыв Западного фронта, взятие Парижа и Кале, непосредственная угроза высадки германских войск на территории Англии. "Мы не можем получить мира, -- писал Чернин в своем дневнике, -- если германцы не придут

146

в Париж". Но занять Париж немцы смогут лишь после ликвидации Восточного фронта. Значит, перемирие с Россией есть "чисто военное мероприятие", конечная цель которого -- ликвидация Восточного фронта для переброски войск на Западный12.

Разумеется, против таких перебросок категорически возражали социалисты Европы, поскольку перемирие на Востоке приводило к усилению германской армии на Западе. Публичные протесты советского правительства против подобных перебросок немецких войск, если и были искренни, ни к чему не приводили, поскольку контролировать немцев не представлялось возможным и на любое заявление советской стороны германская неизменно отвечала, что проводимые переброски планировались еще до начала переговоров. Именно так и было записано в договоре о перемирии: "Во время заключаемого перемирия никакие перевозки германских войск не имели бы места, кроме тех, которые были решены и начаты до этого времени"13.