Крутые перевалы

В слякотный февральский день вернулся домой. Долго слушали Люба и Саша мой рассказ о пребывании в гостях у старого испанского друга коронеля Пабло...

Котлован под хату

Посоветовались с женой и решили уйти от родственников. Куда? Где-нибудь пока устроимся с жильем. Угол, может, снимем и будем понемногу строить свою хату. Бутовый камень на фундамент давно заготовлен, ждет своей очереди... Может, и колхоз теперь подсобит больше.

...После садовой бригады перебросили меня на ферму. Скотником работал, потом на откорме бычков. Случалось, исполнял и обязанности кочегара. Потом, узнав, что я неплохо разбираюсь в слесарном деле, поручили ремонтировать автопоилки, локомобиль, всякую другую артельную технику.

Только к автомашине не допускали. За шофера не признавали. Впрочем, может, в этом и моя вина. Не хотел рассказывать черствому председателю, что ни одной аварии не было у меня в Испании, когда возил военного советника Пабло Фрица и других командиров интербригады. Машина постоянно была на ходу. Берег, как свой глаз, и она не подводила. Много раз благодарило меня командование Двенадцатой интербригады, что держу машину в порядке, что всегда на ходу она.

Но не счел я нужным обо всем этом говорить председателю. Чего доброго, еще подумает, что хвастаюсь, цену себе набиваю... Буду пока трудиться там, где поставили...

После долгих хлопот и хождений получил я, наконец, участок под хату. На улице Клища. Неподалеку от старой церковноприходской школы, где проучился в детстве без году неделю...

Взялся приводить участок в порядок — он был немного скособочен — выравнивать его, котлован рыть. Большие земляные работы требовались. Люба помогала, Максим Гордаш, другие односельчане. Только в сельсовете и колхозе занимали нейтральную позицию. Не предлагали помощи. По-прежнему ко мне было прохладное отношение руководства. Вероятно, как и раньше, считали нас инородным телом в селе, хотя после свадьбы у Гордаша люди немного уже знали о моей жизни за границей, об участии в гражданской войне в Испании.

Однажды рано утром шел я на работу в колхоз. По дороге поднималось несколько тяжелогруженых машин с солдатами. Они везли стройматериалы.

— Эй, гражданин, будь добр, — остановил меня старшина, высовываясь из кабины, — скажи, где тут двор Берегового?

— Берегового? Что-то не слыхал я такого.

— Погоди, сейчас скажу точно его фамилию. У меня тут в накладной записано. Ага, вот: двор Семена Яковлевича Побережника, село Клишковцы...

Я удивленно посмотрел на старшину, ничего не понимая:

— Как раз это я сам и есть. А в чем дело? Зачем он вам, ребята?

— Здорово! Как говорится, на ловца и зверь бежит, — усмехнулся старшина.

— Вы в аккурат нам и нужны! Показывайте, гражданин Побережник, куда завозить материалы. Вам все это предназначено — лес вот, кирпич, черепица, известь. По накладной. На строительство хаты. Мы из Черновицкого гарнизона посланы. Помочь...

В первый момент я так оторопел, что даже забыл, где находится мой участок, куда надо ехать. «При чем здесь Черновицкий гарнизон? Кто послал эти материалы?» Лишь придя немного в себя, начал догадываться, в чем дело. Я вспомнил фразу Павла Ивановича, когда уезжал из Риги: «Не унывай, Семен, с крышей что-нибудь придумаем»...

После возвращения из Латвии домой меня вскоре вызвали в обком партии. Поинтересовались, как я живу, каковы жилищные условия, в чем нуждаюсь. Обещали помочь. «Очевидно, — думал я, — этот обоз со стройматериалами из гарнизона и есть та помощь, которую обещали в обкоме...»

На участке закипела работа. Колхоз прислал на подмогу людей. Неудержимо росли, поднимались вверх стены. В оконные и дверные проемы вставлялись готовые рамы. На земле лежали уже законченные стропила. Дом вырастал на глазах...

Наведались однажды на строительство председатель сельсовета со своим заместителем. Пришел и секретарь партийной организации. Походили, посмотрели, порадовались, что скоро будет у меня своя крыша...

Лед недоверия ко мне окончательно растаял. Председатель сельсовета мне потом говорил:

— Что ж ты, Семен, молчал, не сказал, что воевал в Испании, в Болгарии работал для Родины? Впрочем, насчет последнего, понимаю. Не мог ты ничего нам сообщить...

Частенько наведывались на строительство и родственники. Смотрели, удивлялись, как быстро двигается работа. «Вроде ударная стройка у тебя, Семен, — пытался острить брат Василий. — Пригласишь нас на новоселье?»

— А как же! Гостями будете!

Мне пишут

Кто хоть раз побывает в нашем селе, особенно весной или летом, тот влюбляется в него. Надолго. Навсегда. Потому что трудно оставаться равнодушным к его красотам, к той живописной местности, где оно расположено.

Село утопает в зелени. Возле каждого домика — сад, цветы. Вдоль дорог — ореховые аллеи. А какие хорошие соседи у Клишковцев! Да все с «фруктовыми» именами! Черешенька, Малинцы, Яблоница, Грушевцы, Садгора... Любят буковинцы сады, потому что они как бы осветляют души людей. Делают их чище, сердечнее, теплее...