Кружение над бездной

Я убедил Адлера заказать ей редактуру одной из его книг, выдал аванс из собственных средств. Когда Герберт увидел ее фото, то сказал: «Андрюша, найди себе нормальную девчонку. Жалко тратить деньги на такого заморыша». Очевидно, у него проблемы не только с литературным вкусом — девушка–то симпатичная. И необычная. Говорила, что может провести меня на закрытые вечеринки для геев и лесбиянок. А однажды я увидел вместе с ней некую Алену. Выяснилось, что та давно влюблена в Вету, переехала ради нее из Питера в Москву и поступила в Литинститут. Такая история. Что ж, бывает — совсем недавно мы с Ветой ходили по Тверской взявшись за руки, а теперь оказались по разные стороны баррикад. Меня это мало удивляет.

Почему же я был уволен? О, это совершенно замечательная история! Между прочим, в свое время Герберт клялся мне в вечной дружбе, хотел заказать майку с моей фотографией, едва ли не рыдал в телефонную трубку, узнав, что Гафт записал в студии его рассказы…

Несколько месяцев назад Герберт принял православие, после чего его душевное здоровье, и без того небезупречное, серьезно пошатнулось. Стараясь убедить в необходимости поверить в Бога, он отправлял меня с поручениями в разные приходы. Как–то сказал: «Мне что с тебя, потребовать письменное подтверждение от настоятеля одного из храмов в том, что ты являешься его прихожанином?» А однажды и вовсе стал уговаривать поступить в духовную семинарию. Да–да, представьте себе. Сотрудников своей компании он заставляет молиться за успех их бизнеса, свято веря, что увеличение доходов напрямую зависит от искренности и продолжительности молитв. В конце концов Герберт обвинил меня в гордыне и уволил. Наверное, я единственный работник в мире, уволенный с такой формулировкой.

Но это не все. Незадолго до увольнения у меня похитили карту американского банка, на которую начислялась зарплата. Я попросил Герберта помочь ее восстановить. Вместо этого он распорядился перевести все мои деньги на свой счет! В одночасье я остался без копейки. Правда, потом он перевел большую часть, но, скорее, чтобы потешить свое христианское тщеславие.

Хочу предупредить всех — услышав фамилию Адлер, знайте, что речь идет о мошеннике от литературы, человеке без принципов, который для достижения своих целей не останавливается ни перед чем!»

Самому Адлеру Андрей написал так:

«Герберт, я отказываюсь от тех стодолларовых еженедельных выплат, которые ты мне предлагал в качестве пожизненного пособия. Получать деньги от такого человека, как ты, для меня неприемлемо. Мой долг — предать нашу историю огласке, что я и сделал. На твоей литературной карьере это не скажется (трудно сказаться на том, чего нет), а вот по бизнесу и твоей новоявленной карьере в православии может больно ударить. Все, что содержится в этом материале, — правда в высшем значении слова, и ты об этом прекрасно знаешь.

Интересно, как ты отреагируешь. Ну скомпрометируй меня, что ли. Я тебе сам этот компромат подкину. Андрей Виригин — хронический алкоголик, не раз допивавшийся до delirium tremens, в просторечии «белочки», сломавший нос своей беременной жене, дочери миллионера и т. д., и т. п. Всё это бесполезно — я стою на низшей ступени социальной лестницы (курьер с зарплатой 15 тыс. руб.), мне ничто не может навредить.

Я полностью согласен с бывшим бой–френдом твоей дочери (милейший, должно быть, человек) в том, что ты лицемер. Я же лицемерить не умею, даже за деньги пишу и говорю то, что думаю. Помнишь, когда в самом начале нашего знакомства я говорил тебе о своем прямодушии, ты советовал мне «покриветь»? Нет, Герберт, я останусь честным перед собой до конца.

И уж конечно, никакой ты не дьявол, Юрский тебе польстил. Масштаб не тот. Так, мелкий бес.

Что касается меня, то я давным–давно мертв. Осталась лишь телесная оболочка, лишенная желаний и страстей. Когда мне сделали запретительный укол, у меня взяли кровь на ВИЧ. На днях я узнал, что тест положительный. И это очень странно, учитывая то, что я не гей и не наркоман. Итак, СПИД скоро сведет меня в могилу. В прошлом декабре после запоя у меня начались слуховые галлюцинации. Два голоса обсуждали меня, не давая уснуть. Они назвали год моей смерти. Уверен, так оно и будет. Adieu!

Сделаю все возможное, чтобы меня похоронили НЕ по православным традициям. Кремация, после чего прах в Москву–реку — вот мой выбор.

Андрей Виригин,

(тот самый, кого Валентин Гафт называл талантливым мальчиком и самородком, а девушка Вета симпатичным молодым человеком, самым неадекватным из тех, что ей встречались).

Герберт ничего не ответил Андрею.

12

Апостол Андрей последовал призыву Спасителя и остался верным ему до конца.