Кружева от госпожи Феи

— Доброе утро, — он сел за круглый стол, и Титания поставила перед ним черную расписанную цветами тарелку с горкой дымящихся оладушек, мисочки со сметаной и красным вареньем. Мертен поддел блестящую вишенку чайной ложечкой и запустил в рот.

— Ничего вкуснее не ел… — похвалил он, смакуя сладкую ягоду и запивая налитым Титанией чаем.

— Ты повторяешься, — фея села напротив и размазала по оладушку сметану с крупицами сахара.

— Потому что так и есть, и я буду повторять это до тех пор, пока не попробую все, что ты готовишь, — мягкие и горячие оладушки оставляли на пальцах липкие следы варенья. Ричард крутился возле его ног, терся об них и мяукал, привлекая к себе внимание.

— А ну брысь, попрошайка! — поругала его Титания. — Я вас всех с утра как следует накормила!

Ричард обиженно побрел к дивану, где уже лежал сэр Томас.

— Где твой белый и пушистый друг? — спросил Мертен, осматриваясь, но не находя кота с кисточками на ушах.

— Пак? Он ушел на прогулку по снежным просторам двора. Настоящий хищник, ничего не боится, — ответила девушка, вытирая рот салфеткой. — Я кстати успела просмотреть все, что ты мне привез, — Титания разложила на столе все предметы. — Рассказывай, кому из участниц и что принадлежит, — она взяла костяную трубку и с интересом стала ее рассматривать. — Странная коллекция, но, судя по количеству, вы достали не все…

Мертен отпил еще чая, с жадностью вдохнув травяной аромат:

— Нет не все, не хватает трех предметов, принадлежащих леди Елении, Азалии и Селении. Кровь и волосы есть от каждой девушки.

Титания отложила трубку и придвинула к себе с края стола книгу с рецептами:

— Будем надеяться, что и этого хватит, — она раскрыла фолиант на странице с закладкой. — «Хм, а здесь внизу есть пометка, как же я ее не заметила. Прямо под описанием действий».

До полнолуния у них был целый день. Наряды готовы, завтрак почти доеден, и чтобы не сидеть дома, Титания решила сыграть роль не только добродушной хозяйки, но и показать лорду Плёс. «Не сидеть же дома весь день», — решила она.

— Не хочешь прогуляться?

Мертен поднял на нее удивленный взгляд и, дожевав оладушек, ответил:

— Почту за честь сопровождать тебя.

От того, каким тоном лорд это сказал, фея устало закатила глаза:

— Ох! Прошу, давай только без церемоний, а то мне придется заколдовать и твой наряд. Только вместо «чистоты души», применить что-нибудь другое, — шутливо пригрозила она и протянула руку, смахнув пальцем с его губ остатки варенья.

— Я в предвкушении, — парировал он, перехватив руку девушки и поцеловав сначала ее, а затем и мягкие губы Титании.

Фея не сопротивлялась, только вздрогнула и обмякла в его объятьях.

Мертен боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть этот миг. Их поцелуй был нежным и несколько целомудренным, что вызвало у феи легкий смех.

Она смущенно потупила взгляда, но продолжила улыбаться:

— Мне кажется… или бабушка добавила в варенье немного зелья…

— Любовного? — целуя ее виски, щеки и шею спросил полушепотом лорд.

— Наверное, для… лучшего вкуса. Либо… это твое проклятье меня заманивает, — ощущая на своей шее его ласку бормотала она.

— М-м-м… вот как?

— Наверное, — прежде чем впиться в его губы, ответила фея.

Никогда бы Титания не подумала, что узкий диван окажется таким удобным, а равнодушный лорд таким страстным и одновременно нежным.

«Одиночество дурно на вас влияет, госпожа Спицына», — шутливо отругала себя фея, запустив пальцы в волосы лорда и наслаждаясь поцелуями, которыми он одаривал ее ставшую чувствительной кожу.

Мертен окунулся в ту феерию чувств и ощущений, затмивших его разум восторгом. Он не смог сдержать стона, от накатившего на их переплетенные тела наслаждения, смешавшегося с учащенным дыханием Титании.

После этого Мертен еще долго приходил в себя, не в состоянии пошевелиться или открыть глаза. Его разум продолжил медленно дрейфовать на волнах новых, до селе не испытанных им ощущений. Он даже не заметил, когда фея успела выскользнуть из его объятий. В ушах шумели гулкий стук сердца и льющаяся в ванной вода.

Будь его воля, он бы не вставал с этого дивана никогда, но Пак привел его в чувства громким царапанием обивки.

Мертен лениво приоткрыл глаза:

— Прошу прощения, что я занял ваше место, сударь, — он приподнялся на локтях и пошел следом за Титанией, и как раз застал ее за приемом какого-то лекарства. На краю раковины лежал пустой блистер.

Освежившаяся и румяная, фея стояла перед зеркалом, обернувшись в полотенце и неторопливо расчесывала волосы.

— Свободно, — она игриво ему улыбнулась, и Мертен без стеснения вошел в душевую.

Смывая с лица пену, он решился задать ей вопрос:

— Мне стоит что-то сказать после того, что между нами было? — возможно, будь мужчина наивным юнцом, впервые побывавшем в объятьях опытной женщины, он бы ощутил дискомфорт. Но Мертен не был таким.

— Тебе было хорошо или плохо? — вместо ответа спросила Титания.