Крылья

Ацелот поворачивает самолет влево и направляет нас на окраину города. Станция радиовещания — это относительно современное на вид здание по стандартам Блэк Сити, с надписью «НОВОСТИ БЛЭК СИТИ» выведенной красными буквами над входом. Ацелот сажает самолет на привокзальной площади. Мы здесь как на ладони, но я надеюсь, что мы уедем раньше, чем Люпины догонят нас. Мы быстро осматриваем местность на наличие признаков ловушек или камер, прежде чем отправиться в отдел новостей. Я держу Себастьяна на небольшом расстоянии перед собой, так чтобы он не смог сбежать.

Студия находится в заброшенном состоянии, офис усыпан брошенными бумажками. Мы пробегаем по лабиринту коридоров, пока не находим студию закадровой озвучки. Я легким щелчком включаю свет, который заполняет комнату тусклым, оранжевым свечением. Пока я привязываю Себастьяна к стулу, Ацелот проверяет оборудование. Марсель откидывается на потрепанный диван в углу комнаты и наблюдает за нами.

— Я запрограммировал систему транслировать сообщение в течение двадцати четырех часов, а затем она остановится, — говорит Ацелот. — К тому времени, когда они его отследят, мы будем уже далеко.

— Так, давайте запишем его, и уберемся отсюда, — говорю я, усаживаясь перед микрофоном.

Горящая красная лампочка дает мне знать, что я в эфире. Мне остается только надеяться, что Жук и Роуч слушают.

6

ЭДМУНД

Янтарные Холмы, Штат «Горный Волк»

30 лет назад

Я ЕРЗАЮ на жесткой скамье, пытаясь заставить кровь циркулировать по моим худым ногам, но это безнадежно. Церковь переполнена людьми так, как весь город оказался на похоронах миссис Хоуп. Многим приходиться стоять на улице и наблюдать церемонию через открытые двери. Я удивлен, что так много людей собралось, но ничто так не привлекает толпу, как убийство.

Патрик Лэнгдон и его друзья, Харриет и Дрю О'Мэлли, обнаружили ее труп в лесу. Её тело лежало так, словно женщина просто уснула. Сейчас же ее тело, окутанное в саван, плавает в резервуаре рядом с кафедрой проповедника. Веточки лаванды подвешены над поверхностью воды, чтобы замаскировать запах разложения, но это не помогает. Все люди вокруг меня деликатно прикрывают носы и рты платками, когда слушают проповедь моего деда.

На вид он мрачный мужчина, одетый в церемониальные одежды, которые соответствуют цвету его густых волос и серо-стальных глаз. Все говорят, что мои глаза похожи на его. Это единственное, что у нас есть общего, кроме одинаковых ожогов на моих руках. Именно дед выдернул меня из кипятка, когда я был ребенком и спас мне жизнь.

Он стоит за кафедрой — чрезмерной, витиеватой конструкцией, выполненной из дуба и палисандра, изображающей сцены из древних писаний. У основания кафедры вырезано гнездо Дарклингов, их конечности скручены вокруг друг друга, так что невозможно сказать, где заканчивается один и начинается другой Дарклинг — это просто искаженная масса обнаженных тел, их когтистые руки распростерты, они пытаются затащить невинных девушек в их яму порока.

— Эти последние шесть недель были тяжелым временем для нашего сообщества, — говорит дед, глубоким голосом, охватывающим всю часовню. — Со времен Мучения, произошедшего восемнадцать лет назад, мы испытали на себе, что такое насилие и беспорядки. Мы потеряли семью, друзей, но не нашу веру.

— Как говорит нам Господь, — ропщет паства.

Сейчас за Люпинами числилось четыре жертвы. Ребенок по имени Томми Стивенс был первым, который был выхвачен из больничной койки в середине ночи. Через неделю, они забрали хромую женщину, миссис Саммер, потом еще через две недели, Дозорного и городского пьяницу мистера Смита. Миссис Хоуп стала номером четыре. Чего я не понимаю, зачем они это делают. Люпины убивают людей, но только тех, которые проникают на их территорию, так что изменилось?

Я посматриваю через проход на Кэтрин. Она сидит в первом ряду с остальными из клана Лэнгдонов и недовольно кривит рот. Это не ошибка, что они во главе собрания. Первые четыре ряда на правой стороне прохода зарезервированы для Гильдии — самых богатых или самых влиятельных семей в городе. За Лэнгдонами идут О'Мэлли, потом Кент, и, наконец, завершается нашей семьей. Это ответственность Гильдии отстаивать слово Его Всесилия и защищать наши души от скверны.

Кэтрин одета в дорогое синее кринолиновое платье из магазина одежды ее родителей, ее волнистые, каштановые волосы аккуратно зачесаны в шиньон, о чем позаботилась ее мать. Кэтрин раздраженно сбрасывает руку матери подальше от себя, когда миссис Лэнгдон пытается заправить выбившийся локон. Я ощущаю, что недавнее превращение Кэтрин из простой и маленькой Гусенички в прекрасную бабочку было целиком и полностью делом рук ее матери.