Крылья страха

- Послушай, что-то я сбилась с мысли. Что ты там хотела меня спросить насчет тараканов?

- Надя, пожалуйста, позвони на наше местное радио и выясни, что за бредовую постановку мы с тобой слушали сегодня утром... Может, ты еще не поняла, но ведь именно часть этого текста была написана на листке, который прилип к подошве твоей Норы.

- О Господи! Какая же я бестолковая! А ведь я чувствовала, что я уже что-то слышала про этого таракана, а вот где - никак не могла понять.

- Ты позвонишь? Узнаешь?

- Конечно, сейчас же... Ну так что, ты заедешь за мной?

- Заеду. А разве Шубин с Крымовым не собираются?

- Твой Крымов сейчас, я так думаю, помогает Полине с похоронами. Он звонил, просил передать тебе привет и свои извинения.

- Он что, так и будет теперь до скончания века передавать мне свои извинения? Передай ему, что я в его извинениях и тем более в раскаянии не нуждаюсь. Я вполне обхожусь и без них. У него голос был хотя бы трезвый?

- Вроде трезвый... Трудно определить по телефону.

- А где Игорек? Вот уж по ком я соскучилась!

- Он тоже недавно звонил, говорит, что приготовил для тебя "бомбу"...

- Отлично... Он тоже будет на кладбище?

- Он будет минут через пять у меня в приемной и даже попросил меня вскипятить чаю. Так что подъезжай, а то скоро забудешь дорогу на работу. Заодно расскажешь мне, как у тебя обстоят дела на личном фронте.

- Хорошо, а ты мне расскажешь про свои.

***

Но поговорить о личном им не удалось, потому что Юля появилась в приемной лишь в половине двенадцатого. Ровно минуту спустя после ее разговора с Надей к ней совершенно неожиданно приехал Ломов. Первым делом он поинтересовался ее самочувствием.

- Спасибо. Вы извините меня за вчерашнее, но я так хотела спать.

- Ну что ты, девочка... Хороший сон - признак здоровья. Я заехал к тебе, потому что не уверен, что смогу встретиться с тобой сегодня вечером. У меня накопилось много дел, возможно, я уеду в Москву, но это еще неточно. Понимаешь, я постоянно думаю о тебе... - Он говорил, волнуясь, с придыханием, а рука его крепко держала Юдину руку. - Скажи, а ты.., ты обо мне хотя бы немного думаешь?

- Думаю, конечно... Только мне не совсем понятно, зачем мы встречаемся... У вас есть семья?

- У меня есть все. Кроме тебя. И я безумно хочу, чтобы ты принадлежала мне. Полностью. Ты меня интересуешь не только как женщина, но и как человеческое существо, наделенное хорошей порцией мозгов. Ты как-то сказала, что я не умею говорить... Я и умею, и не умею, просто говорю то, что хочу сказать. Я бы хотел, чтобы ты была моей собственностью... Я понимаю, что не должен тебе этого говорить, но я человек, пресыщенный настолько, что не считаю нужным впустую тратить время, деньги и слова.

- Тогда скажите, чего же вы хотите от меня? Она затрепетала, как тогда, в машине, когда они ехали в "Клест". Ломов стоял рядом с ней в прихожей и, глядя ей прямо в глаза, говорил эти странные вещи. Он был одет так, словно собирался на светский раут. "Очевидно, у него сегодня действительно ответственный день..." И вдруг она все поняла.

- Вы собрались на похороны Садовниковых?

- Разумеется. Мы были знакомы еще с его отцом.

- Сырцов тоже будет там?

- Сырцов? Это кто? Прокурор, что ли? А что ему там делать?

- Я не знаю... - Юля действительно не знала, зачем она вообще упомянула о Сырцове. - Значит, встретимся на кладбище...

- Юля, я бы хотел поговорить... Я понимаю, что теперь не время, что ты куда-то собралась, наверное, на работу... Понимаешь, ты очень нужна мне... Именно ты, а не просто какая-нибудь женщина. Я чувствую, что ты - моя. НАША.

- В смысле? - у Юли холодок пробежал по спине. - Что вы говорите загадками? Чья я? И почему ваша?

- У тебя гибкий ум, и ты способна понять многое... Ты можешь обещать мне, что сегодня на кладбище, ровно в четверть второго, ты последуешь за мной, куда я тебе скажу?..

- На кладбище? Но куда мы с вами можем пойти? - у Юли волосы на голове зашевелились.

- Я хочу тебя, понимаешь? - наконец произнес он, и Юля заметила, как на его потемневшем лбу выступила испарина. Он был возбужден до предела. - И хочу, чтобы это произошло там, где я захочу...

- На кладбище?

- Да... Просто я так больше не могу... Я мужчина. Ты возбуждаешь меня...

- Но.., но почему же тогда вы не предложили этого раньше.., в более подходящей обстановке... Не скрою, вы тоже действуете на меня.., очень... Теперь и она заволновалась. Она смотрела на него и знала, что он все понял, но никаких действий после ее слов не последовало. Он только до хруста сжал ее маленькую узкую ладонь в своей ручище и, судорожным движением поднеся к губам, осторожно поцеловал.

- Я не предлагал.., потому что мне нравится это томление больше, чем то, что может последовать вслед за ним... Я дорожу этим сладостным чувством и не променяю его ни на что. Я бы просто съел тебя, ласточка, и потом по очереди поцеловал каждую косточку... Боже, как же я хочу тебя!