Крылья свободы

Поле битвы усеяно мертвыми телами. Их было так много, что пройти до другого края пустыни и не наступить в лужу крови казалось невозможным. Палящее солнце выжигало на телах воинов свою метку, разнося ужасный запах разложения и приближающейся смерти.

Некоторые тела были одеты в красно-черные доспехи, а на груди у них виднелись вышитые символы: у одних – скрещенные ангельские клинки, у других – алое солнце. Бо́льшую часть поля битвы усеивали тела с вышитыми на груди словами на древнем языке Эрелима, и лишь изредка виднелись четыре линии, соединенные в одной точке.

Другая часть павших воинов была ангелами, за спинами которых развевались золотые плащи, а на их груди был изображен единый герб государственной власти Эрелима – золотой венец, обрамляющий серебристую луну, и четыре звезды над ними. Они невидящим взглядом смотрели в небеса, будто мечтая снова оказаться там. В месте, которое когда-то считали домом.

Шесть фигур стояли на вершине одного из барханов и оглядывали Черную Пустошь. От них исходил такой яркий свет, что было сложно разглядеть лица или тела – выделялась лишь их аура. У одного она была серебристой, у другого – ярко-алой, как кровь, залившая каждый сантиметр пустыни. Третья аура светилась изумрудами, как самые красивые драгоценные камни, а четвертая напоминала волны Бесконечного океана. Последние две фигуры стояли по краям и будто окольцовывали собравшихся – белая и черная ауры.

Они словно перенеслись сюда из другого измерения, из другой Вселенной или с другой планеты. Обычному человеку или ведьмаку было сложно расслышать их слова, потому что слух не мог уловить такое звучание.

Божественное звучание.

– Дело сделано, – прошелестела серебристая аура.

– Мы можем приступать к последней части плана, – отозвался грубоватый голос, исходящий от алого свечения.

Когда ауры развернулись и собрались покинуть поле сражения, одна фигура с ангельскими крыльями поднялась с песка и болезненно закашлялась, сплевывая кровь.

– Нужно сослать предателей в Бездну и стереть им память, – оглядывая фигуру, произнесла тонким голосом изумрудная аура. – И как можно скорее, иначе они снова вмешаются.

– Элоэн, – обратилась к ней серебристая. – Оставь его мне.

Ангел поднял голову и устремил взгляд на шестерых Богов. Одно крыло было сломано и волоклось по песку, оставляя за собой кровавые следы. Он делал маленькие шаги в их направлении, отчаянно желая забрать с собой хоть одну душу.

– Никак не можешь забыть Икара, моя дорогая Селена? – усмехнулась алая аура.