Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина

Да-да, здесь следует говорить именно о соперничестве. Причем долгое время побеждали озетовцы, поскольку они реально находились в шаге от создания еврейской государственности в Крыму, а сионисты только говорили и заманивали в Палестину алию за алией. Это великая ошибка – рассматривать еврейскую диаспору как единый мир, руководимый раввинами и сионистами. В первой половине XX столетия диаспора делилась на галутных евреев (их было большинство, они жили общинами по всему миру и были вполне довольны своей жизнью), сионистов

(фанатично боролись за создание независимого еврейского государства в Палестине), территориалистов (стремились к созданию независимого еврейского государства в любом удобном для выживания регионе мира), ведущей силой которых благодаря Октябрьской революции 1917 г. в России стали озетовцы

(если бы не Сталин, они имели все возможности создать еврейскую государственность на территории СССР – предпочтительнее на Крымском полуострове – и предположительно с дальнейшим преобразованием ее в независимое государство). Сионисты и озетовцы боролись между собой за галутных евреев и за финансы, которыми располагала небольшая группка евреев-олигархов – транснациональный капитал. Однако над всей еврейской диаспорой стоит именно транснациональный капитал. Потому он и транснациональный, что его представителям с их деньгами везде хорошо, а остальное еврейство им интересно только как удобный инструмент для выкачивания богатств из прочего мира.

Долгое время озетовцы рассматривались американскими банкирами как выгодное вложение капитала. В ходе инспекции Варбурга это заблуждение было выявлено. Между сионистами и озетовцами в глазах банкиров наступило равновесие – они закрыли финансирование для обеих сторон. Миссия Михоэлса – Фефера в 1943 г. временно поколебала чашу весов в пользу озетовцев. Однако одновременно в ходе американского турне делегации советских евреев произошла сдача озетовцев под покровительство транснационального капитала. Таким образом они чуть было не перехватили у сионистов основной источник финансирования. Как бы не таился режиссер, Фефер отлично видел, что происходит. И сделал соответствующие выводы.

Вряд ли стоит серьезно относиться к подписи Фефера на письмах в Кремль по поводу КрымЕССР. Зато со временем Михоэлс, видимо, стал существенной помехой для финансирования сионистского движения. А когда дело дошло до провозглашения независимого еврейского государства в Палестине, в связи с позицией госдепа и министерства обороны США он со своим Крымом (очень-очень нужным американцам в свете разворачивавшейся «холодной войны») и впрямь стал угрозой для сионистской верхушки.

Это вовсе не означает, что Бен-Гурион или Хаим Вейцман заказали Михоэлса. Скорее всего Фефер проявил личную инициативу, но при этом опирался на советское сионистское подполье. Скорее всего, в ходе последней встречи в гостинице «Беларусь» он чем-то очень заинтересовал Михоэлса, и тот в компании с Голубовым, для конспирации наврав консьержке первую пришедшую в голову чушь, сломя голову поспешил по названому Фефером адресу. Путь их лежал через руины и огромный пустырь. В глухом месте их поджидал украденный грузовик, за рулем которого сидел кто-то из молодых сионистов. Отсюда и вопиющий дилетантизм покушения, и трусость убийцы, побоявшегося проверить мертвы ли его жертвы. Все равно он не решился бы их убить. А так просто удрал. Косвенно такую версию убийства подтверждает и акт судмедэкспертизы, согласно которой погибшие последний раз принимали пищу примерно за два-три часа до смерти, и содержание желудков соответствовало их заказу в ресторане «Беларусь». Фефер же, видимо, во время покушения уже сидел в московском поезде.

В любом случае, совесткая столица еще только отходила от пышных похорон великого режиссера, а госпожа Голда Мейерсон на последние (как она сама утверждала) деньги вылетела в США и буквально через десять дней вернулась к Бен-Гуриону с 50 млн долларов. Никто, включая госдеп, более не чинил реальных препятствий на пути отвоевания территории для еврейского государаства. Американцы для вида еще покапризничали маленько, но уже к лету 1948 г. Сталин получил разведданные о том, что Израиль включился во все политические и экономические программы Соединенных Штатов.

«Вскоре после похорон Михоэлса к Анастасии Павловне[459] явился поэт И. Фефер и привел с собой несколько человек в велюровых шляпах (“Я до сих пор их отчетливо помню”, – заметила А.П.): “Нужно отдать все материалы, связанные с поездкой Михоэлса в США”. – “Мне пришлось подчиниться, и все это исчезло”»[460]. Думаю, комментарии излишни. Никто не станет засвечивать своего сексота ради изъятия документов у вдовы покойника, даже такого значительного, каковым был Михоэлс.