Крымский узел

По словам председателя госкомитета по делам национальностей и депортированных граждан О. Адаманова, программа возвращения и обустройства репатриантов осуществляется «Очень трудно. Жилья и коммунальных объектов построено только двадцать процентов от запланированного. На программу возвращения в 1996 году нам определено 28 млн. гривен, что в 17 раз меньше по сравнению с 1992 годом — началом возвращения. И получена из этих средств только четвертая часть».[372]

Чрезвычайно острой является проблема занятости крымских татар (как и других репатриантов). Из 130 тыс. трудоспособных крымских татар только 75 тыс. (57,7 %) имеют работу. В ряде регионов уровень безработицы среди них значительно превышает среднереспубликанский. Так в Феодосии он составляет 66,7 %, в Джанкое — 61,6 % и т. д. За последние годы число репатриантов, занятых в государственном секторе экономики, сократилось на 15–20 % прежде всего из-за остановки предприятий и невыплаты зарплаты…[373]

Большую социальную напряженность до конца 1997 года вызывало отсутствие у большинства крымских татар, вернувшихся после 1991 года, украинского гражданства. В январе 1996 года гражданами Украины являлись лишь 73.981 человек. Для остальных предусматривалась довольно сложная процедура приобретения гражданства. Отсутствие гражданства не только ограничивало политические права десятков тысяч крымских татар, поскольку не позволяло им участвовать в выборах, занимать государственные должности, создавало проблемы при получении паспортов, выезде за границу и т. п., но и влияло на материальное положение, сказываясь на возможности получения работы, пенсии, бесплатного образования и т. д.[374]

Наблюдатели отмечают, что тяжелые условия жизни репатриантов в Крыму приводят к неблагоприятным последствиям в демографической сфере,[375] способствуют росту преступности в среде крымских татар, падению народной нравственности.

Еще одним важным фактором современного бытия крымских татар является их значительное социальное расслоение. Как пишет С. Червоная: «Когда сегодня проезжаешь по Крыму мимо «татарских новостроев», где рядом с лачугами и землянками… возвышаются двух-трехэтажные кирпичные дворцы с просторными лоджиями… трудно представить себе единый крымскотатарский народ».[376] Согласно этому же автору «Сегодня менее одного процента крымскотатарского населения, вернувшегося в Крым, держит в своих руках более 90 % реальных доходов и капиталов, которыми это население располагает. По аналогии с «новыми русскими» в крымскотатарской среде также образовался узкий слой «новых крымских татар». Это финансисты, предприниматели, директора фирм… хозяева «совместных предприятий» и т. д.».[377]

Национал-либералы: успехи и просчеты

Наиболее структурированным и мощным продолжает оставаться национально-либеральное крыло. Его представляют Меджлис крымскотатарского народа, а также Организация Крымскотатарского Национального Движения. Руководство Меджлиса, приняв участие в выборах верховного Совета Крыма тем самым отказалось от жесткой конфронтации с крымскими властями, перейдя к парламентским методам борьбы. Это позволило ему не только создать влиятельную фракцию в ВС Крыма, но и выдвинуть своих представителей в органы исполнительной власти и фактически поставить под контроль Государственный комитет по делам национальностей. Меджлис превратился в одну из крупнейших политических структур Крыма, оказывающую серьезное влияние на внутриполитические процессы. Как утверждали издания, контролируемые национальным движением, его парламентская фракция «Курултай» была «оплотом государственности и законов Украины».[378] Благодаря своей сплоченности и дисциплине, господствовавшей в этой фракции, она неоднократно оказывала решающее влияние на ход голосования по целому ряду вопросов, добиваясь в обмен на содействие другим фракциям уступок в том, что касалось, главным образом, контроля за расходованием средств на обустройство репатриантов.