Крысиная башня

— Что, правда подаришь?… — она была совсем не дура, и прекрасно представляла ту ценность и силу, которую теперь давало оружие, даже такое древнее, как этот обрез. С того времени, как город погрузился в разбой и анархию, оружие стало иметь огромную ценность. Мало у кого было нормальное, хотя бы охотничье ружье, тем более что перед развалом их усиленно изымали; и люди вооружались кто во что горазд. Даже какая-нибудь рыхлая тетка, в недалеком прошлом «менеджер письменного стола», теперь таща на импровизированный рынок остатки былого благополучия, имела в кармане что-нибудь колюще-режущее; а уж стреляющее, хотя бы и однозарядное — это было вообще супер! На базаре из-под полы можно было купить дульнозарядные уродцы со стволами из водопроводных труб и затворами чуть ли не из оконных шпингалетов на резинке, и стоили они дорого… Но не дороже чем жизнь, это все понимали; и по-возможности горожане вооружались, проклиная свою былую беспечность и упование «на полицию». У бати, кстати, в запасах обнаружилось немалое количество капсюлей к охотничьим патронам — теперь они стоили не «на вес золота», а существенно, в разы дороже. Но батя менял их редко, и только на что-то дельное, — например, на селитру килограммами; а однажды, неожиданно для всех, купил у какого-то мужика десяток здоровенных бобин со старыми фильмами, от старых еще киноаппаратов. «-Зачем?» «Целлулоид!» — и многозначительно подмигнул…

— Толик, че, пра-а-авда?… — Белка не верила своим ушам от радости.

— А че? Держи. Владей! — Толик широким жестом презентовал ей обшарпанный, с сильно потертым цевьем, со следами ржавчины на стволе обрез.

— То-о-о-ли-к!!! — Элеонора бросилась ему на шею. Ее восторгу, казалось, не было предела. Небось, когда ее батя дарил мобильник за дикие тысячи долларов, так не радовалась…

— Ладно, ладно… Ишь… Пожалуйста, в общем… — маленько офигевший от такого проявления восторга Толик был явно растроган. Обняв одной рукой висевшую у него на шее Элеонору, чмокавшую его в щеки и в подбородок, другой рукой поощрительно похлопал ее по поджарой попке.

— Хочешь, завтра потренируешься? Постреляем, бля?

— Конечно, хочу! — отцепившаяся от него Белка любовно поглаживала обрез. Я смотрел на это со стороны, и меня разбирал смех; хотя было чуток и досадно, — на обрез я сам глаз положил. Но ничего не поделаешь, действительно, в операции с пленением гопников Белка сыграла, можно сказать, ведущую роль.

В этот же день Толик продолжил изображать из себя Деда Мороза, раздающего подарки детишкам.

Толик презентовал мне свой наган.

Я был рад до усрачки, больше даже, если бы мне подарили полноценный ПМ или даже батин Люгер. Потому как к нагану патронов у нас было, монтажных — хоть завались, — опять же из батиных запасов. И картечи — тоже. А главное — он простой как мычание. И, как говорит батя, «семь аргументов в барабане — это по-любому очень веский довод!» Носить в городе короткоствол, как еще называл пистолеты и револьверы батя, — все же намного удобнее и безопаснее, чем носить ружье, автомат или даже обрез. То — издалека видно, и настораживет. С наганом же… Можно в любую минуту — ап! — и предъявить из кармана веский довод! Вернее — целых семь! И ни один качок, ни один каратист, даже ни один важный дядька-чиновник не устоит перед такими «доводами». Даже вооруженный автоматом человек в проигрыше, потому что автомат — на виду, а «предъявить наган» можно быстро, вблизи, когда уже поздно сдергивать с плеча автомат и дергать затвор. Что Толик и продемонстрировал патрулям.

Толик мне подробно все про наган разжевал. И как разбирать — смазывать, и как перезаряжать, а главное — как пользоваться. Про наган он все знал.

— Смотри. Если стреляешь самовзводом, — то это надо только «накоротке», когда точность прицеливания роли не играет. У нагана очень тугой спуск. Видишь, да? — перед выстрелом барабан не только проворачивается, но и надвигается на ствол, — и все это за счет нажатия на спусковой крючок. Типа, для предотвращения прорыва пороховых газов между барабаном и стволом. Надо это, не надо — дело девятое, нам вот в этой переделке совершенно не надо, но усилие спуска очень большое. Кстати! Не говори никогда «Я нажал на курок», — курок вот он! На что жмешь — это «спусковой крючок», на курок же не «жмут», его взводят. А «нажимают на курок» только лохи! Ты ж не лох, Серый, ага?… — он подмигнул.

— Значит, дальше. Если есть время взвести курок перед выстрелом, — например, когда нужно точно прицелиться, — взводи. Если накоротке — бей самовзводом. А чтобы иметь возможность несколько раз и быстро нажать на спуск, — жми не указательным пальцем, а средним. Он намного сильнее. А указательный палец прижми к корпусу револьвера. Ну-ка пробуй.

Я попробовал, — действительно. Нажимая на спусковой крючок средним пальцем, я довольно быстро сумел прощелкать весь барабан, — семь раз. В то время как нажимая указательным, — не больше трех, как ни старался, — правда, очень тугой.