Крысиная башня

батя ведром на веревке начерпывал воды; наполняли 5-литровые пластиковые баклажки из-под покупной питьевой воды, которые мог таскать Володя; или 19-литровые большие бутыли от офисных кулеров, которые было удобно таскать за ручки нам с батей. В несколько переходов перетаскивали упакованную воду к пролому. Опять включали питание на мины в бассейне, на входе в кабинеты. Перетаскивали воду в пролом в стене. Задвигали пролом диваном, также включали питание на мину. И уже оттуда перетаскивали воду на кухню. В общем-то не особо сложно, если не заморачиваться самим процессом и думать при этом о чем-то отвлеченном. Например, как бы все же найти возможность добыть себе пистолет; или как бы вновь встретиться с Анькой… Вспоминать какой-нибудь фильм, насвистывать песню. Главное, не думать о тупой рутинной работе. Впрочем, готовить жрачку; или таскать воду за три километра тележкой от набережной, постоянно рискуя или подцепить заразу, или схлопотать пулю от отморозков, было бы еще тяжелее и противней. В общем, я к этому относился, как и советовал батя, как к неизбежному злу, что и говорить.

Батя пытался строить женщин, чтобы меньше расходовали воды, но встретил дружный отпор. Его наставления, что посуду бы можно бы и не мыть, — все равно из нее есть; и исторические экскурсы, что «в средние века, кстати, даже при дворе коронованных особ тарелки не мыли, а давали перед переменой блюд вылизывать собакам…» встретили такие едкие высказывания, плавно переходящие в обвинения в «свинстве», что батя отступился, проворчав «если вам надо, если больше заняться нечем, то и мойте себе…»

В общем, готовка «сразу на всех, по-коммунистически» экономила и силы, и время, и посуду.

Стирали кипячением, благо всевозможных стиральных средств было в избытке. Полоскать — я сказал, что не нанимался на это таскать воду, — полоскали в бывшей бане в здании Института. И только самое необходимое — личное белье, основные носильные вещи; постельное белье, просто время от времени меняли на новое, в смысле — свежее; Башня большая, запасы постельного белья были в каждой квартире.

Готовили и грели воду сначала на примусе и паяльной лампе, на спиртовках, на печке-щепочнице; потом уже — на привезенной походной стальной печке. К середине октября Володя с батей соорудили здоровенную печь. Это было крупное сооружение размером с половину русской печки, какую я видел в детстве, когда с батей и мамой ездил на Урал в деревню к маминым родственникам. Под печку и кухню расчистили целую трехкомнатную квартиру на пятом этаже: снесли межкомнатные перегородки, чтобы было больше места, и саму печку строили вплотную к несущей стене, проходящей через центр Башни. Батя сказал, что нам не хватало еще, чтобы эти несколько тонн кирпичей ухнули через перекрытия вниз… За кирпичами специально ездили на стройку. Володя, начитавшийся специальной литературы, бухтел, что «надо специальный кирпич, огнеупорный, шамотный», но батя сказал «Где я тебе его возьму, с неба??» — и на этом он успокоился. Впрочем, пару ездок с огнеупорным кирпичом мы все ж сделали — возя его остатки с находящейся в центре города старой потухшей давно котельной. Он там был запасен для ремонтной футеровки внутренности печей, — ну и у нас его пустили на внутреннюю облицовку топки.

За глиной специально тоже куда-то ездили. Достали из разграбленного хозяйственного отдела ЦУМа дверцы для печи, варочно-жарочную плиту. На колосники, как называются решетки, на которых горят дрова, батя приспособил здоровенные и толстенные чугунные решетки с уличных ливнестоков.

— Ввек не прогорят! — как заверил он, — Смотри какие толстые! И теплоаккумуляция будет хорошая!

Под трубу добыли нечто из магазина внизу, — толстое, стальное, длинное. Еле подняли на этаж. Устанавливали на подпорках, в наклон.

Вообще под внешний дымоход батя сначала хотел приспособить водосточную трубу, проходящую по фасаду — но отказался, так как «это будет демаскировать». Потом Володя кинул идею, что «дом старый, должны быть дымоходы, только они замурованы!» Но дымоходов тоже не нашли, а чтобы подключать дымоход к вентиляции — тоже не решились. В конце концов поступили просто — пробили дыру в лифтовую шахту и вывели трубу туда. Сам лифт стоял на первом этаже. Дым, проходя через длинную трубу в квартире, итак охлаждался; и добавочно рассеивался в лифтовой шахте, выходя, наконец, в лифтовую будку на крыше — в дверях из лифта в подъезд как могли заткнули щели и заклеили стыки скотчем. Толстостенная труба шла через половину квартиры, наклонно, — на ней удобно было сушить одежду.

Устройство печки, со всеми дымоводами, заняло больше месяца; но в итоге получили удачное чудовище, на котором можно было и готовить, и возле которого греться. Забегая вперед можно сказать, та квартира, большую часть которой занимала теперь чудо-печь, стала основным нашим обиталищем с наступлением холодов, — там всегда было тепло, а то и жарко. Там, в соседних с печкой помещениях, зимой в основном и спали Васильченки и мама.