Кто боится современного искусства?

Поскольку каждая из комиссий опирается при формировании коллекции на собственные принципы, системы их аргументации также различны. Стоит кураторам получить одобрение директора, они представляют произведения на суд соответствующей комиссии, называя те причины, по которым данная работа необходима для музейного собрания. После того как пройдена комиссия и получен «зачет» от экспертов, убедившихся в подобающем состоянии работы, ее наконец представляют на заседании музейного совета для окончательного утверждения. Одобрение музейного совета обязательно, каким бы путем произведение в музейную коллекцию ни попало: даже дар художника (или любого другого третьего лица) должен быть оформлен официально. Пройдя все необходимые инстанции, работа «приобретается» музеем – становится частью его собрания, что выражается в получении ею собственного инвентарного номера.

Оформление покупки – это длительный процесс, требующий немало сил и внимания не только от кураторов, но и от всего музейного персонала. Хранители и реставраторы общаются с авторами, чтобы определить условия хранения и иметь возможность спланировать реставрационные процедуры в будущем → см. Х

; регистраторы занимаются логистикой, в том числе транспортировкой и хранением; юристы берут на себя решение сложных правовых вопросов; а отдел развития держит всё на плаву, поддерживая отношения с дарителями на постоянной основе. Такое усердие демонстрирует, насколько глубоко укоренен процесс приобретения предметов искусства в музейное житье-бытье – так же как и то, насколько далеко готовы зайти музеи, чтобы получить самые лучшие работы в свое собрание.

Ежегодное собрание Общества современного искусства, посвященное голосованию по новым приобретениям Художественного института Чикаго. 14 мая 2014

У. Упрямо раскачивая лодку

Может ли искусство сделать мир лучше?

В 2015 году китайский художник Ай Вэйвэй обнародовал план постройки новой мастерской на греческом острове Лесбос, привлекшем сотни тысяч беженцев в ходе разворачивающегося мирового миграционного кризиса. Он заявил: «Как художник, я должен реагировать на бедствия человечества… Я никогда не отделяю их от своего искусства».

Творчество Ая уже давно затрагивает социальные вопросы. Его инсталляция «Поминки», созданная для мюнхенского Кунстхауса в 2009 году, была собрана из девяти тысяч ранцев, символизировавших девять тысяч детей, погибших при обрушении некачественно построенных «тофу»-школ во время землетрясения 2008 года в провинции Сычуань. Помимо собственной деятельности, для раскрытия причин трагедии Ай решил использовать возможности, которые предоставляют социальные сети. Его критика самоуправства китайских властей повлекла за собой малоубедительные обвинения художника в уклонении от уплаты налогов и даже его арест, состоявшийся в 2011 году, после которого правительство довольно долго удерживало его под стражей.

Как подтверждается стычками Ая с властями, искусство в силах оспаривать, ставить под сомнение и критиковать. Оно способно привлекать внимание общественности к проблемам малообеспеченных групп населения, поднимать вопросы экологии, атаковать системы политического и экономического контроля. Да и самому миру искусства может достаться. Подобная «институциональная критика» может быть направлена на те силы (как явные, так и скрытые), которые имеют влияние на производство, распространение и потребление искусства → см. И. В видеоработе «Музей – это поле боя?», впервые показанной на Стамбульской биеннале в 2014 году, берлинская кинематографистка Хито Штайерль читает публичную лекцию, отслеживая судьбу пустой гильзы от пули, убившей ее курдского друга-военного. За следующие ошеломительные тридцать-сорок минут Штайерль рассказывает запутанную историю о взаимосвязи войны и художественных музеев, подчеркивая тот факт, что оружие, используемое турецкими властями, произведено дочерними компаниями одного из спонсоров биеннале. Актуальность работы была особо острой из-за того, что биеннале открылась всего через несколько месяцев после произошедших в Стамбуле протестных акций и народных волнений.