Кто я?

Они постояли ещё минуту, глядя на меня, но думая о чем-то своем, а затем синхронно двинулись рядом. Я же, видя, что больше не представляю никакой ценности, уныло поплелся сзади. У меня не было возможности отрепетировать вид, но ведь в каждом из нас пропадает актер. Новости радостными назвать было нельзя, так что мне не пришлось особенно напрягаться. Я шел в трёх шагах позади, едва не упираясь в обоих инквизиторов носом, меня никто не гнал, а любопытство съедало живьем. Мой слух с жадностью ловил каждое слово. Ну как же? Судя по действиям Оррика, мы должны были оставаться инкогнито, а теперь ни о какой маскировке не шло и речи. Интересно, а отец Поль в курсе дела, что мы хотели оставаться неузнанными.

– А почему вы наплели моему помощнику, что вы какие-то там посланники? А тебя, вот диво, он представил наемником, – простодушно произнёс главный инквизитор Архана, и от этих слов на меня повеяло Крысой. Я помотал головой: в подвалы мне больше не хочется ни в каком виде.

Аура отца Поля не выдавала чувств: обычная смесь человека, который думает обо всем сразу. Плохо. Значит, по поводу нас у него никаких мыслей, может повернуться по-разному.

– А разве бедный Гюго не помер? – удивился Оррик.

– Помер, пусть Аид даст ему место потише, сегодня его душа отлетела к богам, но он успел кое-что рассказать.

– Жалко.

– Да, прискорбно.

Некоторое время они обходили лагерь молча. Нас провожали разными взглядами, особенно доставалось мне, но я старался не придавать им значения.

Пока мы кружили между палатками, я успел заметить, что отец Поль привёл за собой не меньше пятидесяти человек. И каких человек! Все сплошь бывалые воины: мечи, топоры, я даже пару раз видел булаву на длинной цепочке, которой, под одобрительные возгласы собравшихся, воин пополам разломал щит, видимо, оставшийся от побежденных. Лагерь постепенно все-таки оживал, а мы остановились на самом его краю.

– А что вообще происходит, старина? – Оррик произнес несколько отрешенно. – С какой стати главный инквизитор провинции срывается куда-то на ночь глядя, да не один, а уводит почти всех своих людей, чтобы прогуляться по лесным тропкам. Потом какой-то сброд нападает на десять вооруженных воинов церкви и, что удивительно, едва не вырезает их поголовно. При этом первым гибнет маг, которых у нас и так можно пересчитать по пальцам, потому что эти ублюдки не спешат к нам на службу. И уж совсем удивительно то, что никто в Конгрегации по делам веры, начиная от кардинала Эмилио и заканчивая последним инквизитором, ни сном ни духом, что на дорогах Гальда можно лишиться не только кошелька, но и головы даже хорошо вооруженным всадникам.

Отец Поль закашлялся, и Оррик правильно его понял.

– Отец Тук сказал, что перед этим парнишкой можно рассказать даже то, как ты писался в детстве, – заверил в моей лояльности Оррик. – Он ему доверяет.

Я услышал смущенный смешок, отчего мне стало ещё любопытнее: в инквизиции выживают только те, кто все про всех знает?

– Где-то с полгода назад в королевстве стали происходить странные вещи.

Глава 3

– Когда полгода назад начали по одному, по двое пропадать люди, никто не придал этим случаям какого-либо значения. Ну, сгинул человек, ну, исчезли два – зачем поднимать шумиху из-за каких-то крестьян? Мало ли их, таких случаев? Кого-то задрал медведь, другой заплутал в лесу да и утоп в болоте, третьего утащили те, о ком лучше под вечер не вспоминать, – обычные, в общем, дела, о которых со слезами на глазах вспоминают родные или долгими вечерами чешут языками односельчане. Больше о них горевать некому – ну не графу же в самом деле печься о жизни одного подданного? Вот если бы пропала деревня – это другое дело, тут точно отправят наемников разбираться. Налоги кто-то должен платить, для этого нужны подданные. Дальше – больше! Обратили внимание, что напасть добралась до торговых людей. Сначала недосчитались приказчиков, которые частенько передвигались по дорогам одни: так быстрее, можно заранее подготовить торг, прощупать почву и, авось, договориться о премиальных. Потом дело дошло до купцов.

Отец Поль изливал душу, а Оррик мрачнел с каждым словом. Похоже, отправляя нас троих в дорогу, никто и не подозревал, насколько это может быть небезопасно. Охотники взяли с собой мелкую дробь, а нарвались на стадо кабанов. Ситуация развивалась стремительно: первый караван пропал месяца три назад. Исчезли все, включая купца и его охрану, всего семь человек, ни слуху от них, ни духу. Места, по словам отца Поля, тут глухие, меж городами дней десять пути, частенько дорога ныряет в лес, а чащи в Гальде такие, что и медведь заблудиться может. Пропали люди, где искать, непонятно, да и узнали о том случайно: повезло одному приказчику, видно, в рубашке парень родился. Он сам до торга доехал, а обоз так и не появился из леса – тот даже запил до беспамятства, то ли со страху, то ли от радости – кто ж разберет? Его тоже на всякий случай проверили да вскорости отпустили – рассудок у бедолаги не выдержал счастья.