Кто Я?

Из кустов мелькнули тени, а затем послышался крик о помощи Лизы. Я метнулся к ней. Над её телом склонился мужчина и пытался отстегнуть серёжку, но увидев меня, дёрнул за неё, порвав мочку уха и поднялся. Добежать до него мне не удалось. Пятеро, появившихся из ниоткуда мужчин, схватили меня и начали бить. К ним присоединился и этот шестой. Я с силой сжал кулаки и напрягся, чтобы вырваться от них, но произошёл щелчок и в их стороны от моего тела проскочили молнии. Мужчины упали замертво. В тот же момент пропало и моё красивое обмундирование. Я подбежал к лежащей на земле Лизе. Она смотрела на меня полузакрытыми глазами и пыталась что-то сказать. Из нескольких ножевых дыр обильно сочилась кровь. Я представил перед собой умирающего деда Захара, взялся за её плечи, закрыл глаза и сделал глубокий выдох, как будто бы передавал ей свою энергию. Кровь перестала вытекать из её ран, а некоторые из них просто затянулись. Я еле поднялся на ноги, а нёс раненую, так, словно это меня ранили. Попытки вернуть себе обмундирование не увенчались успехом. Я начал бежать и кричать о помощи в сторону улицы Офицеров. Навстречу мне прибежал мужичок и, увидев на моих руках девушку завопил:

– Елизавета Евграфовна. Боже ты мой. Барыня.

Он выхватил девушку у меня из рук и вбежал в один из домов. Я последовал за ним. В доме был телефон, по которому этот мужчина вызвал доктора и оповестил своего хозяина.

– На неё напали бандиты в саду. – пояснил я.

Состояние Лизы началось ухудшаться. Подоспел доктор, который послушал её и пощупал пульс:

– Она потеряла очень много крови. Я не в силах ей помочь.

Прохор – мужчина, которого я встретил, был прислугой в семье Абатуровых:

– Доктор, не уж-то, совсем никак?

– Есть одно средство, но гарантировать выздоровление я не могу. Ей может помочь вливание крови. И твоя старая вряд ли сгодится.

– А моя сгодится? – предложил я.

– Не знаю, – пожал плечами доктор: но времени у нас нет.

Доктор достал шприц и начал порциями перекачивать мою кровь в тело Лизы. Мне изрядно поплохело после десяти шприцев изъятой у меня крови и доктор прекратил забор. Состояние у Лизы стабилизировалось, и доктор занялся её ранами. Приехали родители Елизаветы Евграфовны и поспешили к своей дочке. Я же незаметно прошмыгнул на улицу и поспешил домой. Теперь мой секрет, возможно, стал известен Лизе. Она жива, а значит, теперь мне придётся держаться подальше от неё. А ещё после своих молний я потерял свою силу и уже не мог менять облик.

Несколько дней я провёл в постели в полуобморочном состоянии и сапожник, видя это состояние, старался не тревожить меня понапрасну. Его жена приносила еду ко мне в комнату и сразу уходила. Прошло две недели, прежде чем я пришёл в себя. Вечером ко мне в комнату вошёл сапожник:

– Андрей, расскажешь мне, что с тобой случилось?

Я, было, начал рассказывать, что спас девушку от нападения бандитов, но он меня перебил:

– А за что тебя полиция ищет?

Я пожал плечами. Тогда он продолжил:

– Я слышал, что ты представился родственником купца Александра Семёновича Андреева. Ко мне приходили из полиции вчера, и мне пришлось рассказать, откуда ты родом. Уж я не знаю, что ты натворил на самом деле, но я сказал, что ты пропал той самой ночью, когда вернулся. Я не хочу подвергать свою семью трудностям и поэтому сегодня ночью ты должен уйти от нас. Жена собрала тебе немного еды на дорогу. И вот немного денег.

Я, понимая ситуацию, покачал головой:

– Я всего лишь хотел произвести впечатление на девушку.

Сапожник оглядел мою одежду:

– В таком-то одеянии?

Настала ночь. Я вышел из двери здания, которое очень долгое время считал своим домом. В руках была котомка с едой, вещами и немного заработанных денег. Куда теперь мне пойти? Раз они нашли меня тут, то и в родной деревне смогут найти подавно. Нужно идти в большой город, в Москву, например. Где никто меня не знает, где я больше никому не раскрою своего секрета. А что за сестру, то держась от неё подальше, я ей меньше наврежу. Я знаю, где её искать. За то время, пока я добирался до Москвы, ко мне опять вернулась моя способность менять облик. Это спасало меня от голода. Я менял своё обличие на деток и с жалостными глазами просил покушать. Всегда срабатывало безотказно. В Москве, на какое-то время, я стал помощником у гончара.

Прошла революция, сменилась власть и наконец-то закончилась первая мировая война. Я попытался найти сестру в Петербурге, но что я смог узнать, только то, что Андреевы сбежали во Францию, а о сестре совершенно ничего не было известно. Я вернулся обратно в Москву. В больших городах было очень много беженцев с западной части России. Я устроился работать на завод, получил своё первое свидетельство о рождении. Хоть и липовое, и год рождения не тот и место рождения давно разрушенная деревня, но зато моя первая официальная бумага. Только вот в чём загвоздка: после своих двадцати пяти лет жизни я перестал стареть. Каждые десять лет мне приходилось менять район проживания и работу, а вместе с этим делать утерю своих документов и сбрасывания своего возраста до двадцати пяти лет.