Кто ищет, тот всегда найдёт

Магниторазведку я начал на второй день после того, как мы с Сашкой добрались до Бугаёва и устроились. Начал с ходу в бешеном темпе от зари до зари, стараясь сразу выкроить время на свой угловой участок. И вообще, страсть как не люблю долгой однообразной работы и поэтому стремлюсь как можно скорее её сделать, а детальная съёмка — тягомотина: много измерений и мало передвижений. На четвёртый день нашего полку прибыло. К несказанной моей «радости» перебазировался Кравчук с тремя архаровцами законченной бичёвской породы, на каждом клейма ставить негде. Передовики, в отличие от меня, начали ни шатко, ни валко, уходили на профили поздно, возвращались рано, рьяно собирали спелый кишмиш и всей бичёвкой вечерами отирались на речке. Что они делали с ягодой, не знаю, наверное, упивались компотом, а выловленную рыбу коптили и вялили, и скоро в лагере собрались все представители мухоподобных энтомологических особей со всех близлежащих таёжных окрестностей. Рыжие сойки тоже заинтересовались деятельностью рыбоделов, выражая пронзительно-скрипучее недовольство тем, что дразнящая продукция была укрыта грязнущей дырявой марлей и находилась под недрёманным оком производителей. И не только сойки проявили интерес, но и пара ушлых соболей, любителей деликатесов, прятавшаяся высоко в кроне кедров и безрезультатно отпугивающая бдительных сторожей скрежещущим цоканьем, топаньем когтей и сыплющейся корой. Ничего необычного в развалочном начале работ не было, так начинали все, а упущенное навёрстывалось во второй половине срока, после своеобразной передышки и щадящего втягивания в физическое напряжение. А меня вообще не интересовало, когда Кравчук начнёт и когда кончит, он-то точно штанами и ботинками не поделится, и Коганша предала, сменив настоящего мужчину на хлюпика, заблудившегося в трёх соснах. Всё бы так, но… Через несколько дней бичи стали кучковаться по ночам ниже по течению ручья, громко ржали вперегонку и вперебивку, орали непотребные песни, жгли большущий костёр и прыгали вокруг, размахивая горящими ветками, не давая хорошенько выспаться.

— Что у них за шабаш? — спрашиваю у Бугаёва.

Тот криво улыбается, мнётся, но выдаёт чертячью тайну:

— Бражки из кишмиша нажрутся, конопли накурятся, вот и дёргает их. — Вздыхает удручённо: — Мои тоже хотят, но их без сахара не берут, а я его спрятал. Боюсь, что найдут.

Разбоя не потерплю! Не хватало нам здесь наркопритона! Иду выяснять отношения к наркобарону.

— Что-то вы не телитесь? — брюзжу недовольно. Вижу, морда у Кравчука красная и размягчённая, а глаза посоловели — никак наклюкался кишмишовки?

— Не боись, — успокаивает, — свои 150 сделаем, как пить дать.

Я и без питья знаю, что сделает.

— Слушай, — спрашиваю как бы между прочим, — не знаешь, почему мне Коган приказал во что бы то ни стало кончать участок в начале августа, а тебе — нет? А?

— Давай, давай, — смеётся подогретый бродящим кишмишом передовик, — кеды заработаешь, — намекает, глядя на мои растоптанные и драные. — А нам не к спеху. Участочек что надо! Курорт! На два месяца растянем.

Я тоже смеюсь, но про себя. Пора приступать к делу.

— Ты, — говорю, — скажи своим, чтобы не приставали к моим.

— А чё? — масляно лыбится, — нам не жалко. Пусть мужики оторвутся на полную катушку от твоих электроразведочных катушек. — Он сейчас всем добренький. — И вообще, — продолжает, — не твоё дело, чем взрослые люди занимаются в свободное время.

Я скрипнул зубами, не жалея эмали.

— Не моё, — соглашаюсь, — пусть лучше ближайшее партсобрание разберётся, чьё. — Он перестал улыбаться, злится.

— Чего ты такой занудливый? В начальники лезешь?

— Ага, — подтверждаю и ухожу в полной уверенности, что мои не будут с его. И почему это, когда с кем-нибудь посваришься — не полаешься, но настоишь на своём, так сразу на душе благостно, и хочется ещё кому-нибудь сделать что-нибудь необременительно приятное. И очень обидно, что некому. Так поневоле станешь брюзгой и пессимистом. А у меня на душе ещё и потому кайфово, что начал я съёмку по-хитрому, с центрального профиля через центр аномалии естественного поля. И сразу всё прояснилось как в кювете с проявителем: аномалия ЕП сопровождается, как и полагается по моей модели, отрицательной магнитной аномалией. Дальше и съёмки не надо, и так всё ясно. Можно слать телеграмму мыслителю: «Прискорбием сообщаю ваше месторождение накрылось одним известным местом тчк Соболезнования и венки можно присылать адресу Тайга Первый Детальный тчк Искренне ваш Лопухов». Жалко, что поблизости нет почтового отделения.