Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности

При отсутствии национальной идентификации каким способом могут определять себя белые американцы? Альба предполагает, что источником идентичности может служить общее наследственное иммигрантское прошлое⁵⁰⁰

. Тем не менее, хотя белые американцы все реже и реже говорят о себе с этнических позиций, вряд ли они все же обратятся к достаточно абстрактному, отстоящему от них на многие десятилетия иммигрантскому опыту предков в поисках новой идентичности. Альтернативой «иммигрантской идентичности» может стать идентичность американо-европейская (или европейско-американская). Гипотезу евроамериканизма выдвигали несколько ученых (термин «евро» не годится, поскольку закреплен за денежной единицей). Тот же Альба называет евроамериканцами тех, кто отождествляет себя с иммигрантским опытом. Джон Скрентни, Дэвид Холлингер и Орландо Паттерсон, каждый в своей книге, предлагают термин «евроамериканцы» по аналогии с «афроамериканцами»⁵⁰¹

. Данный термин охватывает большинство неиспаноязычных белых американцев и подчеркивает значимость европейского культурного наследия. Кроме того, он объединяет в себе как потомков первопоселенцев, так и потомков иммигрантов. Современные американцы применяют схожее по своему смыслу обозначение Hispanics

или «латино» для иммигрантов из Латинской Америки. Впрочем, как кажется, введение особого названия для белых американцев несколько запоздало. В девятнадцатом столетии поселенцы и их потомки не называли иммигрантов «европейцами»; тем, кто прибывал в США из Европы, давали обозначения «через черточку», в зависимости от их национальности. В мае 1995 года Бюро переписи опрашивало белых неиспаноязычных американцев относительно «предпочтений по поводу расовой и этнической принадлежности». Лишь 2,35 процента отнесли себя к евроамериканцам⁵⁰²

.

Если, как представляется вполне возможным, культура и вправду возникает в качестве основной разграничительной линии между народами и расами, американцам европейского происхождения вполне логично было бы попытаться идентифицировать себя с точки зрения культуры. Именно так и поступили Hispanics, которые всех неиспаноязычных и не чернокожих американцев, включая американцев азиатского происхождения, именуют «англо». Если вкладывать в этот термин лишь культурное, но не этническое значение, он становится вполне осмысленным. Он подтверждает значимость англо-протестантской культуры, английского языка и английских политических, юридических и социальных институтов и традиций для американской идентичности. Однако по опросу 1995 года менее одного процента неиспаноязычных белых американцев выразили готовность считать себя «англо».

Самая подходящая субнациональная идентичность для неиспаноязычных и не чернокожих американцев – «белые». В ходе опроса 1995 года 61,7 процента респондентов одобрили это название, а еще 16,5 процента предпочли определение «кавказский тип». То есть три четверти белых американцев определяют себя преимущественно с расовых позиций. Данная ситуация может повлечь за собой серьезные последствия для американского общества. В долгосрочной перспективе, как мы видели, этнические и расовые группы, изначально не принадлежавшие к «белым», могут быть ассимилированы «белым сообществом». В перспективе же краткосрочной «белая идентичность» способна провести в американском обществе глубокую линию разлома между белыми и чернокожими. В некоторых случаях, как сообщалось, белые различного происхождения декларировали «белый панэтнос» и объединялись против небелых. Что важнее, поскольку всякая идентичность требует наличия другого, «белизне, чтобы осознать себя, – писала Карен Бродкин, – необходима реальная или придуманная чернота в качестве дурного (иногда вызывающего зависть) близнеца»⁵⁰³.