Кто не думает о последствиях…

Штатский с собачкой обошел комнаты, тоже доложил: «Все чисто!» — и вместе с «тяжелыми» покинул квартиру.

— Ясно, начинаем! — распорядился следователь.

Участковый занял место у входной двери, а следователь с двумя специалистами и понятыми зашли в комнату Вики. Родители пошли следом и стали на пороге. Мягкая игрушка — потрепанный бурый медведь в мелированном парике, сидящий на небрежно заправленной Викиной кровати, удивленно смотрел пластмассовыми глазами на такое нашествие незваных гостей.

Двое молодых парней включили ноутбук. На экране появились крупные буквы: «Ненавижу вас всех!»

Следователь хмыкнул.

— Говорите, очень дружно жили?!

— Ну да, — не очень уверенно сказала Нина Михайловна. — Ничего не понимаю… Может, обиделась? Вон парик, знаете, сколько он стоит?

Следователь порылся в столе, извлек какую-то тетрадку, полистал.

— А это что? — Он показал родителям открытую страницу.

«Халима, Захира, Уарда… Салима — полная здоровья, Афрах — счастливая, Фаиза — победительница…» И росписи напротив каждого имени.

— Не знаю, — выдавил из себя Иван Петрович. Он ничего не понимал.

Нина Михайловна промолчала, только головой качнула.

— Но росписи чьи?

— Росписи ее, Викины…

— А вот тут еще какие-то слова на арабском… Она что, арабский язык учила?

— Мы не знаем…

Соседка-понятая осуждающе поджала губы, ее муж свирепо выпятил нижнюю челюсть. То ли они не одобряли странное увлечение Вики, то ли злились на неосведомленность ее родителей.

— Подойди, Сергей, — сказал специалист, занимающийся ноутбуком. — Тут есть кое-что интересное…

Следователю уступили место перед монитором, и он быстро прочел переписку.

— Кто такой Эмиль? — закончив, спросил он.

Но никто из родителей ему не ответил.

— Где обитает этот красавчик, определили? — снова спросил следователь, но с другой интонацией, и стало понятно, что он обращается к коллегам.

— Да, — сказал компьютерщик. — Повезло, что он статическим IP-адресом пользовался и без всяких анонимайзеров. Дагестан, село Узергиль. И еще один корреспондент из этого Узергиля — какая-то Тамара. Вряд ли простое совпадение…

— Хорошо, очень хорошо, — потер руки следователь. — Сообщи дежурному, пусть передаст инициаторам. У них небось каждая минута на счету… — И повернувшись к понятым, сказал: — Ноутбук изымаем, эти арабские записи тоже… Ну, и парик, на всякий случай.

После чего принялся составлять протокол обыска.

Глава 3

РАЗМИНКА «МЕЧЕЙ»

Подмосковье. Стрельбище

Интерактивный тир — вещь, несомненно, хорошая, но навыков стрельбы на дальние дистанции в нем не выработаешь. И из пулемета тут не постреляешь, не говоря о гранатометах и огнеметах, да и гранаты не пометаешь… Для всего этого надо выезжать на стрельбище.

На полигоне учебного центра внутренних войск, который «мечи» использовали для проведения практических стрельб, в этот день было, как обычно, ветрено. Ветер здесь всегда. С одной стороны — он затрудняет стрельбу, с другой — это реальная обстановка, в которой всегда и приходится действовать.

Сергей Ратников и Виктор Котин вышли на позиции. Слева от каждого были кирпичные кладки, имитирующие ступенчатую стену, приблизительно метр высотой и два шириной, старательно раскрашенные солдатами обслуги в черно-зеленый камуфляж. Стены позволяли стрелять из-за укрытия — с колена, лежа и даже из окна, которое имитировал квадратный проем в средней ступеньке. Позиции разделяла дорожка от исходного к огневому рубежу, которая по армейскому пониманию порядка была посыпана желтым песком и по тому же армейскому пониманию порядка обрывалась через двадцать метров. Дальше начиналось поле, заросшее травой и сорняками.

— Ну, что, начинаем? — спросил оружейный техник Горев. Если прицелы сбиты, именно ему придется с ними возиться.

— Начинаем, начинаем…

Снайперы привычно расчехляли оружие. Сегодня это были винтовки «Rangemaster.338», утопленные в поролоне легких и надежных алюминиевых кейсов. Немудрено — каждая являлась сложным, особо точным прибором и стоила около миллиона рублей. Рядом лежали стойки для крепления мишеней, большой молоток, карематы[19]

, стояли зеленые металлические контейнеры для транспортировки ночных прицелов, коробки с патронами, пустой патронный ящик для сбора стреляных гильз, деревянные колышки, пакет с разноцветными надувными шарами и две ростовые мишени на заостренных древках.

— Сегодня ветер меньше, чем в прошлый раз, — сказал Ратников.

— Угу, — ответил Котин.

— Ну что, проверим сначала по пристрелочной, на сотку?

— Угу.

— Сегодня ты красноречив, как никогда. О чем задумался?

— О главном вопросе физики: почему у тех, кто побывал на войне, крыша едет?

— Ничего себе! Не знаю, как насчет «едет», но у тебя под крышей все перемешалось. Физику с философией путаешь, — усмехнулся Ратников. — А чего ты вообще над этим вдруг заморочился?

Белый фонарь на вышке оператора показывал, что вести огонь запрещено. Они взяли металлические стойки, мишени и пошли в поле, продолжая разговор на ходу.