Кто продал Украину

Украинские националисты считают, что это еще не все: «За нашими восточными границами остались и другие территории, осваивавшиеся и заселявшиеся украинцами на протяжении почти 300-лет- начиная с конца 1630 г. и вплоть до Первой мировой войны», — отмечает Кучма[144]. Претензии националистов распространяются на Стародубский район Брянской области, юго-запад Воронежской и Курской областей и почти весь Краснодарский край[145].

Вся книга Кучмы наполнена двусмысленными намеками и претензиями, дополненными лирическими отступлениями, разжигающими и радикализующими национальное чувство. И в этом качестве, учитывая статус ее автора, она, по сути, стала программным документом для всех крайних националистических течений, превратившись в своеобразный вариант «Майн Кампф» для украинцев.

Примером в данном случае может служить совет из «Молодой Галичины», который приводил Кучма, в качестве возвышенного образа Украины: «Пусть художник изобразит оборванного, изможденного, но большого и сильного европейца, который выходит из распахнутой железной клетки, рядом с которой лежит огромный поверженный варвар с монгольскими чертами лица»[146]. Кучма порицает такие взгляды, но тут же комментируя слова украинского писателя, заключает: «У каждого есть свой счет к России. Но все равно… украинский счет был самым суровым… русская длань тяжела для всех, это не выдумка…»[147]. И заканчивает тем, что принудительная «украинизация это восстановление справедливости»[148].

В чем же заключалась эта тяжелая длань и несправедливость? — отвечая на этот вопрос Кучма, приводит пример столицы той самой Галиции: «До Второй мировой войны украинцы (с русинами) составляли десятую часть жителей города, и почти половина из них была занята в качестве домашней прислуги; к моменту же распада Советского Союза они были большинством и заняты были, в основном высококвалифицированным умственным и физическим трудом. Русифицировать Львов советская власть не могла, но сделать его украинским ей удалось…»[149]

.

Действительно не удалось, поскольку у советской власти не было не только цели, но даже и мысли обращения всех народов СССР в «истинно русских». Объединительной идеей СССР был не русский национализм, а интернационализм. Выходцы с Украины — Хрущев и Брежнев (днепропетровский клан: Председатель Совмина СССР, министр МВД СССР и т. д.) почти 30 лет возглавляли Советский Союз, из всех 70 лет его существования.

Национальность в СССР не разделяла людей, наоборот воспринимали, как данность, для полноценной реализации которой, создавались федеративные национальные республики с широкими полномочиями. Неслучайно подавляющее большинство всех лидирующих позиций, в республиках СССР, занимали национальные кадры. Американцы в 1979 г., 1991 г. и 1995 г. проводили на этот счет скрупулезные исследования. Украина здесь не была исключением, скорее наоборот, национальные кадры у нее преобладали на всех ключевых постах (Таб. 4)

Таб. 4. Доля украинцев на лидирующих позициях в УССР в 1952–1972 гг., в %[150]

Однако проблема была не во власти, отвечает на это Кучма, а в культуре: «В условиях СССР безопасность украинской культуры не была обеспечена. Более того, украинская культура оказалась в трудном положении, в смертельной опасности»[151]. Эта опасность, по словам Кучмы, заключалась в том, что «материальное производство как-то перекликалось в их глазах с непонятным, но священным для коммуниста «материализмом», в котором не было место такому понятию, как душа»[152]. Материализм занимал доминирующее место, поскольку, отмечает Кучма, «все партийные руководители советского времени, и не только украинские, вышли из бедной среды и хотели избавить свой народ от бедности. Все остальное им казалось менее важным»[153].

Каким же образом «материализм» создавал угрозу украинской культуре? Отвечая на этот вопрос Кучма, указывает, что «в советское время наука была невольным проводником русификации»: «В Украине достаточно последовательно развивались машиностроительные комплексы, сложная оборонка, аэрокосмическая промышленность, электроника и микроэлектроника, приборостроение. Необходимые навыки и знания люди, естественно, получали в рамках русских научно-образовательных школ. Наверно и это можно назвать русификацией…»[154].