Кто продал Украину

Таким образом, конфликт между русским и украинским языком превращался в цивилизационный конфликт между советским материализмом, стремящимся избавить народ от бедности и развивающим науку, и украинской душой, образцом которой, по Кучме, могла служить галицийская домашняя прислуга[155]. Падение Советского Союза, привело к деградации советского «материализма» и открыло дорогу «духовным исканиям», как на Украине, так и в России, однако в результате этот культурно — цивилизационный конфликт не исчез, а наоборот лишь только обострился. Его наглядное географическое представление дают результаты Киевского института социологии 2003 г. (Кр. 2)

«Для каждого народа его культура — то же самое, что для каждого человека его «я», его душа»[156], — писал Кучма, и тут же добавлял: «Идея самоотождествления исключает раздвоение этнического сознания», и своей целью второй президент Украины поставил «создание украинца»[157], ведь «украинство есть дар Божий»

[158]. Логика Кучмы приводила к тому, что в украинском «этнически однородном» государстве[159], душа украинского народа может восторжествовать только тогда, когда исчезнут души других народов, для чего необходима их принудительная украинизация.

Кр. 2. 

Распределение регионов Украины по используемому языку, 2003 г.[160]

Современная самостийная Украина по своей сути напоминает одну из тех миниимперий, которые образовались на обломках прежних империй по итогам Первой мировой войны. Эта «освободительная» война, по выражению видного правоведа и философа Н. Устрялова, наводнила Европу «карликовыми империализмами»[161]. «Антанта, — подтверждал в 1922 г. премьер-министр Италии Ф. Нитти, — построила Европу на зыбком песчаном фундаменте, полную маленьких государств, отравленных империализмом и находящихся в разрушительных экономических и финансовых условиях»[162]. «Верьте мне, — восклицал премьер-министр Англии Д. Ллойд Джордж, — эти малые народы большие империалисты, чем Англия или Франция»[163]. Эти миниимперий отличались тем, что, прежде всего, изо всех сил стремились превратиться в мононациональные государства, для чего в Польше, принудительно ассимилировали украинцев и белорусов, Чехословакии — словаков и т. д.

В современной Украине одним из основных инструментов принудительной украинизации стало вытеснение русского языка, за счет повсеместного введения украинского. Именно по инициативе Кучмы были приняты «Рекомендации» о необходимости «утверждения полноценного функционирования государственного языка и целенаправленного уничтожения «негосударственного», ибо он «своими негативными последствиями представляет не меньшую угрозу национальной безопасности Украины, чем пропаганда насилия, проституции, а так же различные формы антиукраинской пропаганды»[164]

.

Язык, пояснял Кучма, играет первостепенную роль, и здесь наибольший вклад в создание украинской нации, по его словам, внесли все те же русские большевики: «надо признать, если бы не проведенная в то время (1920-е гг.), украинизация школы, нашей сегодняшней независимости, возможно, не было бы. Массовая украинская школа, пропустившая через себя десятки миллионов человек, оказалась, как выявило время самым важным и самым неразрушимым элементом украинского начала в Украине»[165].

Россия не сразу среагировала на начавшийся процесс украинизации, в 1990-е годы она сама была на грани выживания, и ей было не до Украины. Кучма в этой связи расстраивался из-за того, что в России если и обращают внимание на его страну, то только, как на ««набор «информационных поводов», признаваемых достаточными для стран едва знающих о нашем существовании», такое отношении «России, — писал Кучма, — выше моего понимания. Из российских газет постоянно и много пишет об Украине, пожалуй, одна «Независимая»…»[166].

На принудительную украинизацию МИД России стал реагировать только с 2000-го г. предупредив, что некоторые силы на Украине «намерены создать невиданный доселе в Европе феномен — сделать родной, для подавляющего числа населения язык, по сути, изгоем довести его до маргинального уровня, а возможно вообще выдавить». «Подобные действия в такой чувствительной области как язык обычно имеют тяжелые последствия»[167].