Кто сильней - боксёр или самбист?

И в один прекрасный весенний день на стрельбище Помсен приехал заместитель командира мотострелкового полка гвардии майор Тасоев, который зачитал перед строем полигонной команды приказ о присвоении рядовому Кантемирову, только что новоиспечённому Черпаку, звания гвардии прапорщик. И торжественно вручил комплект формы и погоны. Вот такой был стремительный взлёт воинской карьеры у нашего героя — после года срочной службы из рядового и сразу в прапорщики. Через час Тимур вышел в новой форме из отдельного офицерского домика и просто сказал: «Строиться, полигонная команда». У солдат и сержантов полигонной команды, операторов различных направлений стрельбы и механиков-водителей учебных машин был железный стимул для безупречного несения службы на стрельбище — перевод в мотострелковый полк. И это передвижение по службе было во власти начальника стрельбища. То, бишь, прапорщика Кантемирова!

С Тимуром продолжали служить ещё солдаты его периода — Черпаки и старше на один период — Деды. Все прекрасно понимали: «Что такое хорошо, и что такое плохо!», так как после стрельбища Помсен служить в пехоте никто не хотел. Молодой прапорщик заключил с Дедами «Пакт о ненападении», то есть он с пониманием относится к их сроку службы, а старослужащие во всём поддерживают молодого прапорщика. А с солдатами своего периода Тимур договорился просто, сказал только: «Не борзеть!». Прапорщик Кантемиров считал, что эти два периода были исключением для обычных взаимоотношений в армии прапорщика с солдатами, так как он вместе с ними полгода переносил все «тяготы и лишения солдатской службы». А после демобилизации солдат своего периода вся служба на стрельбище Помсен встала на своё обычное место.

А гвардии сержант разведроты Тайсин, уже под свой дембель, сам смог с подвернувшейся оказией прибыть к прапорщику Кантемирову на стрельбище Помсен. Они постояли вдвоём, поговорили, обнялись и расстались. Даже была скупая мужская слеза и торжественная клятва — не терять друг-друга! Потом кто-то написал одно письмо, а кто-то — два, и связь двух армейских товарищей прервалась. Обычное дело! Тимур Кантемиров и Раис Тайсин, оба родом с Урала, в момент расставания не могли даже представить, что через десятилетие они встретятся в смутное время совсем в другой стране, в городе, о котором они ещё просто не могли знать — в Санкт-Петербурге. И тем более, армейским друзьям даже в страшном сне не могло присниться, что при встрече они окажутся по жизни на разных сторонах баррикад...

Глава 2 Прапорщик Кантемиров

Прапорщик — от старинного слова «прапор», то есть «знамя». В России это звание появилось в 1649 году при Алексее Михайловиче, который стал назначать в награду за храбрость знаменосцами самых лучших, проверенных в боях бойцов. При Петре І прапорщиками стали называть младших офицеров пехоты и кавалерии. В Вооружённых силах СССР звание “прапорщик” было введено с 1 января 1972 года. По своему служебному положению, обязанностям и правам прапорщики занимали место, близкое к младшим офицерам, и служили в Советской армии на разных должностях.

Гвардии рядовой Кантемиров после года службы на войсковом стрельбище Помсен совершил головокружительную армейскую карьеру и стал самым молодым прапорщиком не только в мотострелковом полку, но и во всей дивизии. А «молодому» завсегда непросто, кем бы он там ни был — солдатом, прапорщиком или офицером. В свои двадцать лет Тимур, кроме должности начальника войскового стрельбище Помсен и возможности командовать солдатами полигона, получил ещё и ответственность за дисциплину, быт и здоровье своих бойцов. Ибо, согласно уставу, солдат должен быть сыт, одет и обут по сезону, чист и здоров. А также весел и всегда готов «стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы».

Гвардии прапорщик Кантемиров был обязан один раз в неделю выезжать с солдатами в полк, менять бельё в прачечной части, а также получать на складах продукты и сигареты. Табачное довольствие у солдат Советской Армии было только в группах войск, служивших за границей. Солдаты получали по восемнадцать пачек в месяц, плюс им полагалось по два коробка спичек. Это были сигареты самого низкого класса: «Северные», «Охотничьи», «Гуцульские» и «Донские». В большинстве эти сигареты почему-то были на складах всегда сырыми. Но, хорошо просушенные, курились на ура. Кто не курил, могли взамен сигарет получать сахар-рафинад. На территории частей и гарнизона в магазинах и солдатских чайных можно было купить практически любые ходовые советские сигареты и папиросы, цена была в среднем от полутора марок. Также продавались недорогие немецкие сигареты «Duet», «F6», «Juwel» и «Cabinet», которые стоили от двух и до трёх марок ГДР. Можно было ещё у поляков-спекулянтов купить американские сигареты, но получалось вдвое дороже.