Кто в списке у судьи?

Троица сошлась в комнате для совещаний рядом с директорским кабинетом. Даррен, возивший своего босса на встречу с «контактом» в среду, уже кое-что знал и очень хотел узнать больше. Сейделл, мертвенно-бледная, болезненная, похожая на привидение – это был ее обычный облик последние семь лет, – подъехала к столу в своем самодвижущемся инвалидном кресле, вдыхая кислород.

Лейси вручила им по экземпляру заявления Бетти Роу, и они молча его изучили. Сейделл, вдохнув очередной раз, произнесла:

– Эта то, о чем вы говорили?

– Именно.

– Бетти Роу – та загадочная особа?

– Да, она.

– Можно поинтересоваться, при чем тут вы? Пускай обращается к парням при оружии.

– Я пыталась отговорить свидетеля от подачи заявления, но потерпела неудачу. Она боится идти в полицию из-за страха перед Россом Бэнником. Она уверена, что может стать одной из его мишеней.

Сейделл бросила недоуменный взгляд на Даррена, и оба продолжили чтение. Когда они закончили, тишина еще долго не нарушалась. Наконец Даррен сказал Лейси:

– Ты сказала «мишени». Много их еще?

Лейси с улыбкой ответила:

– Пока трупов минимум восемь: три жертвы упомянуты в заявлении, есть и еще пять. По версии Бетти, убийства начались в девяносто первом году и продолжались, пока пять месяцев назад не был убит Верно. Это то, что ей известно. Она считает, Бэнник не уймется и может забыть про осторожность.

– Она специалист по серийным убийцам? – осведомился Даррен.

– Не знаю, как становятся экспертами по таким вопросам, но она – знаток. Она преследует – это она так говорит, не я – Бэнника уже больше двадцати лет.

– Почему она этим занялась?

– В девяносто втором году он убил ее отца, жертву номер два.

После этих слов Лейси Даррен и Сейделл долго не отрывали глаз от стола.

– Ей можно доверять? – спросила наконец Сейделл.

– В чем-то – вполне. Она считает, что Бэнник убивает из мести и ведет список потенциальных жертв. По ее мнению, это методичный, терпеливый и очень толковый человек.

– Что говорит о нем наше досье? – спросил Даррен.

– Почти безупречный послужной список, ни одной жалобы, высокий рейтинг у адвокатов.

Сейделл, подышав кислородом, сказала:

– Раз это месть, то он знал всех своих жертв.

– Да, знал.

Даррен хмыкнул, обе женщины посмотрели на него, и он сказал:

– Извините, но у меня не выходят из головы другие четыре дела, которыми я сейчас занят. Одно касается девяностолетнего судьи, который уже не может добраться до суда. Наверное, он не в состоянии самостоятельно дышать. Другой судья, выступая в Ротари-клубе, комментировал дело на его рассмотрении.

– Все ясно, Даррен, – сказала Лейси. – Все мы сталкивались с подобными делами.

– Знаю, прошу прощения. Просто когда всплывает сразу восемь убийств…

– Не восемь, в заявлении говорится только о трех.

Сейделл заглянула в свой экземпляр заявления:

– Возьмем первые два, Ланни Верно и Майк Данвуди. Как был связан с ними Бэнник?

– С Данвуди – никак. Майк просто появился на месте преступления вскоре после убийства Верно. С Верно Бэнник конфликтовал в суде Пенсаколы тринадцать лет назад. Верно, выиграв, угодил в его черный список.

– Почему Бетти выбрала это дело?

– По нему ведется расследование. Убито сразу двое. Копы Миссисипи могут что-то знать.

– Что с третьим, Перри Кронком?

– Это дело тоже еще не закрыто, и оно – единственное во Флориде. Бетти утверждает, что у полиции Маратона нет зацепок. Бэнник знает, что делает, он не оставляет следов, не считая удавки на шее задушенного.

– Всех восьмерых задушили? – спросил Даррен.

– Кроме Данвуди. Остальных семерых – да, причем одинаковой веревкой, завязанной одним и тем же морским узлом.

– Что за связь между Бэнником и Кронком?

– Как Кронк попал в список?

– Бэнник учился на юридическом факультете Университета Флориды. Работая там временным клерком в крупной юридической фирме, он познакомился с Кронком, старшим партнером. По мнению Бетти, фирма в последний момент отменила свое предложение постоянной работы, сильно огорчив Бэнника.

– И после этого он ждал двадцать один год? – удивилась Сейделл.

– Бетти считает, что да.

– Кронка нашли в его рыбацком катере с веревкой на шее?

– Так указано в предварительном полицейском протоколе. Повторяю, это дело еще расследуется, хотя это продолжается уже два года, зацепок так и не появилось. Полиция по-прежнему не позволяет никому знакомиться с материалами.

Все трое пили кофе, стараясь навести порядок в своих мыслях.

– У нас есть сорок пять дней, – напомнила Лейси. – Мы можем сделать что-то. У кого есть интересные мысли?

Сейделл, посопев, заявила:

– У меня. Мне пора на покой.

Лейси и Даррен лишь усмехнулись. Сейделл не отличалась чувством юмора. Коллеги в КПДС не сомневались, что она проработает с ними до самой смерти.

– Ваше заявление об увольнении отклоняется, – сказала Лейси. – Как ты, Даррен? Ты окажешь мне поддержку?

– Даже не знаю. Эти убийства расследуют детективы убойного отдела, специально обученные и опытные. Они не находят улик? У них нет подозреваемых? Чего же тогда ждать от нас, черт возьми? Работа интересная, спору нет, только она не для нас.

Лейси слушала его, кивая.