Кто Вы, «Железный Феликс»?

Дзержинский отправился в Петроград, чтобы лично разобраться с этим делом. Ввиду важности дела, ВЧК назначила для рассмотрения его комиссию из трех членов ВЧК и трех членов Петроградской губчека под председательством Дзержинского. Были арестованы Чудин, Свободина-Сидорова и освобожденные Чудиным спекулянты. Показаниями обвиняемых и всеми обстоятельствами дела вина Чудина была установлена. Он, узнав от Свободиной о полученной ею от Эменбекова крупной взятке, хотя сам и отказался от предложенных ему 25 тыс. руб. из этой взятки, не только не арестовал ее, не сообщил об этом в губЧК и не прервал с нею преступной связи, продолжая брать от нее разные продукты. Когда ЧК напала на след сожительницы Чудина, тот рассказал об этом ей и заявил: «Я боюсь к тебе ходить, за мной следят». Узнав от Свободиной также, что к ней ходит разыскиваемый ЧК Габаев, чтобы с ее помощью добиться освобождения своей жены за взятку от 50 до 100 тыс. руб., Чудин опять-таки ограничился только предупреждением, сказав ей, чтобы Габаев перестать к ней ходить.

Комиссия единогласно постановила Чудина расстрелять. В приговоре от.22 августа 1919 г. Дзержинский записал: «..вина Чудина усугубляется еще тем, что он, состоявший несколько лет в рядах Коммунистической партии и занимавший такой ответственный пост, как пост члена Чрезвычайной комиссии не мог не понимать как предательски он нарушает интересы партии и злоупотребляет доверием своих товарищей по ЧК»[833]

.

Н.А. Свободиной-Сидоровой за использование интимной связи с Чудиным для шантажа и взяточничества, а В.М. Дрейцер за освобождение ряда лиц за взятки были расстреляны 23 августа[834].

29 апреля 1920 г. Дзержинский приказал арестовать и доставить в Москву бывшего заместителя председателя РЧТК Петрограда Д.В. Усова, как дезертира, самовольно оставшегося в Киеве[835]

.

22 июня 1922 г. Дзержинский ознакомился с предварительным заключением уполномоченного Следственного отдела ГПУ Де-Решак-Вельмора, который обвинил в преступлении по должности уполномоченного активной части Оперативного отдела ГПУ А. В. Карпова и фельдегеря ГПУ П. И Матвеева в систематическом пьянстве. К тому же Карпов терроризировал своим поведением жильцов дома, где проживал, вымогал у них деньги, угрожал револьвером, содействовал незаконному получению удостоверений и пропусков скупщику золота и бриллиантов, вел антисемитскую агитацию.

Карпов и Матвеев были арестованы 21 июля 1922 г. Через два дня Дзержинский просил Фельдмана доложить, почему Карпов «так долго после поступления на него обвинения не был арестован, а также кто из его сотоварищей за него ручался и заступался? Все они должны быть опрошены, ибо иначе некоторая тень может пасть и на них. Ибо трудно предположить, чтобы могли ускользнуть от их внимания антисемитизм и разгульная, не по средствам жизнь Карпова. Дело это очень важное. Каленым железом надо выжить из ГПУ таких подлецов. Докладывайте мне о ходе дела. Мера наказания должна быть определена при моем участии. Приговор должен навести ужас на подобных лиц — дабы ушли от нас»[836]

.

В 1925 г. группа лиц во главе с Путиловым, имевшая тесные связи с ОГПУ, расшифровала секретных сотрудников. По этому делу проходил 81 человек, из них 27 были приговорены к расстрелу, 32 к заключению в концлагерь на различные сроки, 13 — к ссылке в отдаленные места СССР, 4 — к другим наказаниям, в отношении 3 лиц дело прекращено, одно отложено и одно направлено на доследование[837]. 16 марта 1925 г. Дзержинский писал Менжинскому: «Для меня из дела Путилова совершенно ясно, что организация эта имела глубокие связи в ГПУ. Только эти связи могли обеспечить их успех в раскрытии работающих у нас. Речь идет о раскрытии 15-ти (а не 8-ми). Необходимо этим заняться особо, поручив это дело одному товарищу, независимо от общего ведения дела. Пр. Манцеву. Прошу сделать это, сообщив мне, кому вы поручили это дело.

Надо выяснить точно, кто ими был разоблачен, когда. Опросите всех разоблаченных. Добиться и у арестованных по этому вопросу безусловного признания. Особенно надо добиться показаний Путилова, который признался, что передал через Рактера список 15 секретных сотрудников ГПУ. Безусловно, у нас в оперативных аппаратах должны быть провокаторы[838]

.

В 1926 г. Троцкий направил на имя Дзержинского доклад о начальнике Особой части НКФ Л.Л. Волине, который зарекомендовал себя как карьерист. Проходя службы в ВСНХ, Госзнаке и НКФ, он использовал свое положение в преступных целях: мешал выработке положения об Особой части НКФ, расходовал большие средства, подбирал кадры из родственников, играл на понижении курса, совершал увеселительные поездки за границу, был связан с белой эмиграцией. 8 апреля 1926 г. Дзержинский писал Ягоде: «Я думаю, Волина надо закатать лет на 10 (десять) в ссылку, подержать года два-три в тюрьме»[839].

Многие сигналы о поведении сотрудников, поступавшие в ВЧК-ОГПУ, были предметом тщательного изучения Дзержинского.