Кто Вы, «Железный Феликс»?

18 июня 1919 г. В. И. Ленин писал Ф.Э. Дзержинскому: «Обратили ли Вы внимание на поголовную мобилизацию для работ по укреплению позиций в губерниях Воронежской, Тамбовской, Саратовской?

Дали депеши по Чека?

Массовые обыски по Москве подготовляются?

Надо непременно, после Питера, ввести их повсюду и неоднократно.

Что вышло на деле

с магнитом для поисков оружия?»

Ф. Э. Дзержинский ответил:

«1) Телеграммы разосланы всюду — сегодня и вчера.

2) Работает сейчас массовая разведка — операции подготовляются. Ожидать большого результата в Москве в смысле нахождения оружия нельзя, так как буржуи и белогвардейцы вытаскивают из потайников только накануне прихода белых. Мобилизованы для этой работы районы. Работают усердно.

3) Магнито — слабое средство для поисков. Испытывали. Собираемся использовать его для того, чтобы добровольно сдавали оружие под опасением, что магнит все найдет»[933].

На следующий день Совет Рабоче-Крестьянской Обороны решил поручить РВСР и НКВД «распространить на район Западного фронта постановления Совета Обороны от 28/IV-19 о снабжении рабочей силой работ по укреплению позиций на Донском фронте, о чем тт. Дзержинский и Склянский обязуются немедленно дать соответствующее распоряжение и наблюсти за точным его исполнением»[934].

В связи с поступившим отношением от Центральной Комиссии по борьбе с дезертирством об отданном ею распоряжении в июне 1919 г., Дзержинский предложил чекистам «проверить отношение к отбыванию воинской повинности личные составы советских учреждений, оказывать всякое содействие местным органам по борьбе с дезертирством в выполнении ими выше упомянутых обязанностей»[935]

.

23 июня 1919 г. Дзержинский направил всем губЧК разъяснение постановления ВЦИК от 22 июня с. г. о борьбе с противниками советской власти, указав, что декрет возложил на органы ВЧК задачу очистить Советскую республику от всех врагов рабоче-крестьянской России. В то время, писал он, как Красная Армия защищает наш внешний фронт, внутри страны белогвардейцы, пользуются нашими неудачами, подымают головы и стараются связаться с Колчаками, Деникиными, финскими, польскими и другими белогвардейцами; в тылу армии происходят взрывы мостов, складов, кража и сокрытие необходимого армии оружия и др.; к тому же, уголовные элементы используются белогвардейцами в своих целях: во многих местах замечается усиление бандитизма, ограбления, хищения грузов и пр. и пр. Поэтому Дзержинский поставил следующие задачи органам ВЧК: «проявить максимум энергии, максимум усилий к тому, чтобы обеспечить тыл нашей армии. Все чрезвычайные комиссии должны превратиться в боевые лагеря, готовые в любое время разрушить планы белогвардейских заговорщиков. Все явные и скрытые враги Советской России должны быть на учете ЧК и при малейшей попытке повредить революции должны быть наказаны суровой рукой. Чрезвычайным комиссиям с изданием сего декрета предоставлены широкие полномочия, с них и много потребуют. Ответственность за спокойствие и революционный порядок тыла возложена на ЧК. Все на боевые посты по охране революции — вот лозунг сегодняшнего дня ЧК. Вместе с этим ВЧК считает нужным указать, что суровое наказание ждет всех тех, кто вздумает злоупотреблять предоставленными ЧК правами. За применение прилагаемого декрета к каким-либо лицам в корыстных целях виновные будут расстреливаться. Ответственность за правильность проведения прилагаемого декрета возлагается на местные коллегии ЧК в целом и на председателей в частности»[936].

В конце июня 1919 г. М.Д.Бонч-Бруевич просил Дзержинского, чтобы тот передал В.И. Ленину о трудном положении на Южном фронте. 24 июня 1919 г. Дзержинский писал Ленину о том, что «необходимо принять меры по обеспечению тыла южных армий. Дезертиры там сорганизовались и, очевидно, действуют в связи с Деникиным. Каждый день промедления может иметь роковое значение.

Относительно чистки и сокращения Полевого штаба мы уже сговорились. С 1200 человек доведет до 300. В связи с сокращением стоит вопрос о передислокации штаба из Серпухова в Москву» Тут же он высказал свое мнение о М.Д. Бонч-Бруевиче — «произвел не меня хорошее впечатление человека делового, без камня за пазухой»[937].