КТО ВЫ, "ЖЕЛЕЗНЫЙ ФЕЛИКС"?

В связи с распространяем слухов о жизни члена оперативного штаба боевого отряда ВЧК С. Чернова, порочивших его, 14 мая 1918 г. Дзержинский просил назначить расследование в спешном порядке, поручив это коллективу фракции большевиков...»⁴³.

В феврале 1921 г. Дзержинский обязал Менжинского разобраться в отношениях между сотрудниками Киевской губЧК и Особым отделом, хотя для него была «ясна вся вздорность обвинений, основанная на бывшем между Ос. от. Киев. воен. окр. и губчека антагонизме. Всякие сплетни, смешения лиц и т. п. могли на такой почве разрастаться в дела». Особый отдел вел агентурное наблюдение и следствие за сотрудниками ЧК, что было грубейшим нарушением. К делу были причастны чекисты Деницкий и Шнейдерман. 25 февраля 1921 г. Дзержинский просил Менжинского «дать циркулярное разъяснение всем Ос. отд., что они не имеют права заводить агентурные дела против чекистов без согласия председателя ЧК, а равно и против более или менее ответственных коммунистов без согласия парткома. В случае, если возникают серьезные подозрения, о которых по местным условиям нельзя доложить пред-чека и парткому - дело препровождать в Центр для дальнейшего направления.

Кроме того, считал бы полезным запретить Ос. от. заводить дела и производить аресты по делам им не подведомственным»⁴⁴

.

23 сентября 1922 г. Дзержинский писал Уншлихту о интриге Будникова против Г.И. Бокия, считая, «нельзя не верить Бокию, которого мы все знаем. Я потому приостановил чистку его отдела до его возвращения».

Дзержинский считал необходимым отстаивать в спорах тех сотрудников, которых хорошо знал по совместной работе. Так, 27 апреля 1920 г. после ознакомления с содержанием телеграммы на имя председателя военного трибунала К. Данишевского от предревтрибунала Донобласти относительно привлечения Н.Д. Скрыпника к суду. Феликс Эдмунович писал: «...Должен указать, что тов. Скрыпник мне лично известен еще с подпольной работы, и Цека неоднократно давал ему ответственные поручения. Еще задолго до этого там не Кавфронте создалась склока и сплетни, и я не допускаю и мысли, чтобы тов. Скрыпник был бы причастен и к уголовному преступлению. Ввиду этого прошу В/ срочного распоряжения предревтрибуналу Донобласти о прекращении дальнейшего ведения следствия по этому делу и выслать весь материал к нам в Москву для совместного его обсуждения в интересах беспристрастности.

Одновременно указываю, что на днях туда, на Кавфронт выезжает тов. Ландер, обличенный широким правом от ВЧК и Особого отдела ВЧК, который вполне сумеет продолжить ведение следствия, если оно потребуется.

О последующем прошу Вас уведомить меня»⁴⁵.

22 июля 1921 г. Дзержинский обратился в НКЗем к Козыреву: «Прежде чем пересылать прилагаемое заявление в ЦКК, я думаю обратить на это дело Ваше внимание, т. Козырев. Тов. Артузов (Фраучи) честнейший товарищ, и ему не могу не верить как себе. Просил бы Вас принять меры для того, чтобы положить конец опи-суемым безобразиям Юркина. Уведомите меня, пожалуйста, как Вы решили поступить по этому делу»⁴⁶.

Дзержинский поддерживал своих сотрудников, занимавшихся разработками членов эсеровской партии. В середине апреля заявила об уходе из ГПУ Андреева. Причиной послужило заявление Штейнберга о ведении следствия по делу левых эсеров. Без предъявления обвинения они содержались в тюрьме. 11 апреля 1922 г. он писал Андреевой, что не придал никакого значение информации Штейберга, но важно то, «что мы не предъявили обвинения, хотя по отношению к левым с.-р. не было ничего более легкого это сделать: обвиняетесь в принадлежности к партии л. с.- р., к ее активной подпольной группе, которая поставила себе целью и т. д. Напр., Майоров, об этом даже я знаю, экспроприатор и террорист. И действительно, держать людей два года, произвести ликвидацию ВЧК и не предъявить обвинения - это нас, безусловно, компрометирует, и на это я обрушился. Вы тут, конечно, ни при чем. Общая наша постановка дела не приноровлена к потребностям нэпа. Это нам урок. Мы никто не должны держать после двух недель без предъявления обвинения. Вопрос суда или изоляции это совсем другой вопрос. И при изоляции обвинение должно быть предъявлено. Что касается Вас, то по всем дошедшим до меня сведениям, являетесь ценным работником. Думаю, что на ошибках следует учиться. Против Вашего ухода я буду возражать, работа тяжелая, но это не основание для ухода⁴⁷.