КТО ВЫ, "ЖЕЛЕЗНЫЙ ФЕЛИКС"?

В годы Гражданской войны шло по нарастающей недовольство крестьянства политикой коммунистов. Судьба страны в большей мере зависела от поведения крестьянства-основного класса до и после революции. Оно в своей массе по-прежнему оставалось мелким, раздробленным, сохранило частную собственность на орудия и средства производства. После революции произошло осередня-чивание бедноты, улучшилось материальное положение крестьян. Они от большевистской власти получили землю (по крайней мере, в районах помещичьего землевладения), о которой мечтали несколько веков. Поэтому на стороне большевиков было абсолютное большинство деревни-бедняки и батраки, и всякая угроза возвращение помещиков и потери земли, установление диктатуры белых генералов рассматривались ими как большая опасность, чем диктатура большевиков. Преобразования в деревне проходили в очень сложной обстановке.

Крестьянство, мечтавшее о возделывании земли, было крайне заинтересовано в мире. Но после разгрома белогвардейцев и интервентов ожесточенная борьба не прекратилась. Окончание Гражданской войны и борьбы с интервентами не означало наступления мира во многих районах страны.

После Гражданской войны страна, как отмечал В.И. Ленин, получила не передышку, а нечто более серьезное. «Мы имеем, - говорил он 21 ноября 1920 г., - новую полосу, когда наше основное международное существование в сети капиталистических государств отвоевано»¹⁰. Он расценил положение страны, прежде всего с точки зрения военной опасности, и тактика РКП (б), по его мнению, должна была быть такой, чтобы «помешать западноевропейским контрреволюционным государствам раздавить нас»¹¹

.

Вполне понятно, что противники советской власти за рубежом оказывали всяческую поддержку антибольшевистским выступлениям. Так, открытая антисоветская политика Японии выражалась в оказании всесторонней поддержки «Приморскому правительству» М.К. Дитерихса, якутскому тойонству и бандитам, свирепствовавшим в тайге.

До конца 1920 г. крестьянское движение блокировалось то с «белыми», то с «красными», оставаясь относительно самостоятельной силой. После войны значительная его часть перешла к организованному повстанческому движению, выступив против советской власти с оружием в руках. Это было следствием внутреннего политического кризиса, конфликта между властью и значительной частью ее социальной базы. В.И. Ленин так определил источник кризиса: «Наша обстановка, наша собственная среда»¹²

.

Новая крестьянская война была продолжением войны против помещиков и власти «за землю и волю», развернувшейся, по мнению ряда авторитетных историков, с начала XX в., и то затихая, то усиливаясь, продолжалась в 1917-1918 гг., вылилась в конце концов в широкомасштабную Гражданскую войну, которая охватила ряд районов страны.

Внутренний кризис в стране обнаружил недовольство и значительной части населения. О ее настроении свидетельствует стихотворение Жуковского-Жука «Родные картинки»: «Иностранцы, интервенты, // Заморские черти, // Эполеты, позументы // И вагоны смерти, // Комячейки, чрезвычайки, // Госполитохрана, // Плети, шомпола, нагайки, // Пытки, атаманы, // Всюду сеть «демократизма» // С примесью дворянской // И утопии марксизма // Во стране крестьянской¹³

.

На главную причину недовольства значительной части, например, сибирского крестьянства указывал Ленин: они улучшения от революции не видели. Да и продразверстка воспринималась очень остро и вызывала недовольство. Принудительные заготовки по уездам и деревням вели к отказам и сопротивлению крестьян.

Политическое руководство Советской России видело выход из создавшегося положения в переходе от военного коммунизма к новой экономической политике. Нэп была введена резолюцией X съезда РКП (б) от 15 марта 1921 г. «О замене разверстки натуральным налогом». А 21 марта 1921 г. декретом ВЦИК РСФСР была отменена государственная хлебная монополия и продразверстка как способ ее осуществления. Но для реализации нэпа требовалось время, следовало учитывать и сложное положение и в социальнопсихологическом отношении. В деревню возвратились не только демобилизованные красноармейцы, но и бывшие солдаты белых армий, амнистированные участники мятежей и др. И победители, и побежденные оказались в одной деревне, нередко являясь соседями и родственниками. Только в Тамбовскую губернию к августу 1922 г. прибыло из лагерей и ссылки до 20 тыс. человек¹⁴.

Уникальным явлением для советской действительности был «красный бандитизм», как следствие отрицательного отношения части населения к нэпу. Вместо заслуженного поощрения и чувство удовлетворения за нечеловеческое напряжение военных лет, нэп обернулся для многих крушением идеалов и личных надежд, нищетой, лишением постов в советах, кооперации, при этом зачастую увольнение сопровождалось «шутками», как писал в газету «Беднота» секретарь Жуковского волостного парткома Пензенской губернии И. Пиреев: «Было вам время - прокомбедились и отъячейкились»¹⁵.