Кто выиграл Вторую мировую войну?

«Тем, на кого возложена обязанность справляться с положением в дни войны или кризиса, не дозволено ограничиваться исключительно заявлениями об общих принципах, с которыми соглашаются хорошие люди. Им приходится изо дня в день принимать определенные решения. Им приходится занимать позиции, которые затем надо упорно отстаивать, ибо как же иначе можно сохранить те или иные союзы, необходимые для действий? После того как немцы разбиты, легко осуждать тех, кто всеми силами старался поощрить военные усилия русских и сохранять дружеский контакт с нашим великим союзником, который так ужасно пострадал. Что случилось бы, если бы мы поссорились с Россией в то время, когда немцы все еще имели триста-четыреста дивизий на полях сражений? Наши надежды вскоре нас обманули, но все же в то время у нас не могло быть иных надежд».

Последней конференцией «Большой тройки» стала Потсдамская. Она состоялась летом 1945 года, уже после разгрома Германии. Здесь Сталину пришлось общаться с новыми людьми. Рузвельт скончался в апреле, его место занял Гарри Трумэн. Тот самый, который говорил, что русские и немцы должны убивать друг друга как можно больше. Черчилль проиграл выборы и уступил премьерское кресло лидеру оппозиции – лейбористу Эттли.

Новый американский президент попытался вести переговоры с позиции силы. У него в рукаве был сильный козырь – атомная бомба, только что прошедшая успешные испытания, о чем он не преминул сообщить Сталину. Советский лидер не особенно впечатлился. Он продолжал гнуть свою линию – Кенигсберг для Советского Союза, западная граница Польши по линии рек Одер и Нейсе, невмешательство англичан и американцев в дела Восточной Европы.

Трумэн пытался перейти в наступление по всем этим вопросам. По поводу западной границы Польши он, согласно протоколу конференции, заявил следующее:

«Ялтинским соглашением было установлено, что германская территория оккупируется войсками четырех держав – Великобритании, СССР, США и Франции, которые получают каждая свою зону оккупации. Вопрос относительно границ Польши затрагивался на конференции, но в решении было сказано, что окончательно этот вопрос должен быть разрешен на мирной конференции. На одном из наших первых заседаний мы решили, что исходным пунктом для обсуждения будущих границ Германии мы принимаем границы Германии, как они были в декабре 1937 года.

Мы определили наши зоны оккупации и границы этих зон. Мы отвели свои войска в свои зоны, как это было установлено. Но сейчас, по-видимому, еще одно правительство получило зону оккупации, и это было сделано без консультации с нами. Если предполагалось, что Польша должна явиться одной из держав, которой отводится своя зона оккупации, об этом следовало бы договориться раньше. Нам трудно согласиться с таким решением вопроса, поскольку никакой консультации по этому вопросу с нами не было проведено. Я дружественно отношусь к Польше и, возможно, полностью соглашусь с предложениями Советского правительства относительно ее западных границ, но я не хочу этого делать теперь, так как для этого будет другое место, а именно – мирная конференция».

Сталин возразил Трумэну, что речь идет не о «зоне оккупации», а о территории, уже покинутой немцами и занятой поляками. При этом он мог опереться на поддержку уже сформированного к тому моменту единого польского правительства. Поляки, вне зависимости от своего отношения к СССР, были, естественно, заинтересованы в том, чтобы отодвинуть свою границу еще дальше на запад. В этом отношении интересы Москвы и Варшавы полностью совпадали.

Что касается других стран Европы, то 17 июля американцы потребовали «немедленной реорганизации существующих правительств в Румынии и Болгарии». Излишне говорить, что им не удалось добиться ровным счетом ничего. У Трумэна не было никаких рычагов для того, чтобы добиться от Сталина устраивающего его решения. Более того, на конференции американский президент был вынужден выступить в роли просителя – ему было нужно, чтобы Советский Союз взял на себя обязательство как можно скорее вступить в войну с Японией.

Потсдамская конференция прошла уже под знаком начинавшейся «холодной войны». Прошел еще один год – и в Фултоне Черчилль произнес свою знаменитую речь о «железном занавесе»: