Кубинский зал

— Это займет всего минут двадцать, — сказал повар и потянулся за своей курткой. — Замени меня, Джимми, о'кей? — Он показал на пустой зал позади меня. — Сегодня, как видишь, у нас не слишком оживленно. Паршивая выдалась неделя. Да и год, честно говоря, начался хреново.

Некоторое время мы молча ехали в стареньком «чеви каприс». Мне показалось, что машина перекрашена — возможно, когда-то это было такси. Как бы там ни было, пока все складывалось удачно, и я был бесконечно признателен моему благодетелю.

Я попросил повара высадить меня где-нибудь поближе к деловому центру.

— Так ты знаешь тех ребят, которые тебя ограбили, и или ты просто оказался не в том месте в неудачный момент? — спросил повар, искоса посмотрев на меня, и я почувствовал, что не могу солгать под этим проницательным взглядом.

— Да, я их знаю, — сказал я.

Повар кивнул, словно ожидал от меня именно такого ответа.

— Хочу сказать тебе одну вещь, дружище, — проговорил он. — Я был копом, но сейчас ушел на пенсию. Устал я от этой бодяги, вот и решил пожить спокойно. Но на своем веку я много всякого повидал…

Я невольно напрягся:

— Ну и что?

— Ты, я думаю, хочешь просто жить дальше и лишние неприятности тебе ни к чему, так?

Я задумался. Стрелял я в Ламонта или нет? Может, мне это только пригрезилось? Я никак не мог вспомнить!

— Конечно ни к чему.

— Так вот мой тебе совет: не пытайся им отомстить.

— Я и не собирался.

Повар-полицейский свернул в тесные переулки Испанского Гарлема.

— Выслушай меня парень. Я желаю тебе только добра. Не пытайся им отомстить, не пробуй с ними объясниться, никому о случившемся не рассказывай, и упаси тебя бог заявить в полицию! Не делай вообще ничего — так будет лучше. И конечно, не имей больше никаких дел с этой шайкой, не общайся ни с кем из них, не разговаривай и не встречайся. Понял?

— Кажется, да. — Только сейчас я сообразил, что так и не назвал ему своего имени.

— Ты остался в живых, верно?

— Верно.

— Ну и хватит с тебя. Тебе и так крупно повезло.

— Я собираюсь просто вернуться к своей прежней жизни, и пусть время идет дальше…

— Вот именно. — Он кивнул и остановил машину у тротуара. — Возвращайся к прежней жизни, парень, — и умрешь в своей постели глубоким стариком. Это я тебе говорю…

Может ли человек, который вернулся в свой отель в восемь утра, насквозь провоняв блевотиной и гнильем, появиться на новом рабочем месте каких-нибудь два часа спустя и притом безупречно выглядеть? Ответ: не может. Это просто невозможно. Но я все же попытался. Я ворвался в свой номер, торопливо принял горячий душ, побрился, почистился, потом — как был в купальном халате и тапочках — спустился в вестибюль, купил в магазине подарков нелепый спортивный костюм ярко-красного цвета и снова поднялся к себе. Переодевшись, я вызвал такси и отправился в универмаг «Мейсиз», который, как я знал, открывался в девять. Там я купил костюм, рубашку, носки, ботинки, переоделся в крошечной примерочной и поехал на работу подземкой — и все равно опоздал на семнадцать минут.

К счастью, когда я вошел, Дэн Татхилл разговаривал с кем-то по телефону (как я узнал впоследствии — со своей новой любовницей) и не обратил на меня внимания. Несколько позднее он представил меня остальным штатным сотрудникам (нескольким мужчинам и женщинам лет на десять моложе меня, которые нетерпеливо натягивали поводки, спеша начать драку за сомнительную профессиональную славу, карьерный рост и большие деньги) и своим секретаршам (трем закаленным в боях женщинам лет пятидесяти, привыкшим к бесплатным медицинским страховкам и свободному графику, позволявшему им посещать школьные постановки, в которых играли их внуки), а затем провел меня в мой новый кабинет — вполне приличный, но не шедший ни в какое сравнение с тем, который я когда-то занимал и из которого вся Лексингтон-авеню была видна как на ладони. Заказав секретарше канцелярские принадлежности и корпоративную кредитную карту «Мастеркард», зарегистрировав свою новую электронную почту, подписав необходимые для каждого наемного работника налоговые формы и разобравшись с прочими мелкими служебными делами, я потихоньку выскользнул на улицу и, найдя в нескольких кварталах от офиса телефон-автомат, позвонил Элисон. Сначала я набрал ее домашний номер, но мне никто не ответил. Тогда я позвонил в ресторан и нарвался на автоответчик, который сообщил мне голосом Элисон, что «в соответствии с требованиями департамента здравоохранения» стейкхаус в течение трех ближайших дней будет закрыт на «ежегодную генеральную уборку и дезинфекцию» и откроется только в конце недели. Просьба звонить в пятницу после трех часов дня, чтобы забронировать столик или подтвердить ранее сделанный заказ, и так далее, и так далее. Я даже не стал слушать до конца и стал звонить Джею — в конце концов, у меня были его ключи. Ответа не было. Тогда я позвонил Марте Хэллок, но Джей ей не звонил, и где он может быть, она не знала. Как и я, о чем я ей и сказал.