Кубыш-Неуклюж

Дождь не стихал. Рита была дома. Она спала. Скорее всего, набиралась сил для завтрашних подвигов. Скинув куртку, Света взяла тёмные очки, ещё за каким-то дьяволом прихватила Риткину кожаную фуражку, надев её козырьком назад, и пошла к Серёжке. Тот, как обычно, её впустил, не спросив, кто там. Она умудрилась рыгнуть ему прямо в нос коньяком и не суметь выговорить три буквы, произнося:

– Давай сюда свою куртку мне и бульдога!

– На улице идёт дождь, – сообщил Серёжка, будто она об этом не знала, – и ты пьяна. И мы только что гуляли.

– Как только что? – удивилась Света, – который час?

Серёжка сказал, что десять. Жоффрей храпел в своём кресле. Света решила, что вряд ли он будет счастлив, если ему предложить прогулку. Она задумалась. Возвращаться домой не очень хотелось – вдруг Рита сейчас проснётся и опять будет говорить глупости? Сняв ботинки, Света прошла в маленькую комнату и легла на диван. Серёжка с порога осведомился, какого чёрта ей надо.

– Я буду спать, – объявила Света, – выйди из комнаты!

– Ты больная? Это ведь мой диван!

– Иди и ложись на мой! А хочешь – на Риткин! Мне всё равно.

– Есть другая комната, – не отстал Серёжка, – спи там!

– Уйди, я сказала!

Серёжка ушёл на кухню. Света заснула. Ей снился Мишка. Через четыре часа Жоффрей её разбудил. Он не удивился, заметив, что на диване спит не Серёжка, так как сперва ходил пить на кухню, где и застал его. Сделав небольшое усилие, Света встала, вышла из комнаты и надела свои ботинки. Жоффрей зачем-то обнюхал их.

Странно, что он ночью проснулся, – сказал Серёжка, дав Свете куртку, – он ведь уже пьёт мало.

– Здесь ничего нет странного! Он привык просыпаться ночью.

Натянув куртку, Света заметила, что в её боковом кармане лежит какой-то прямоугольный предмет. Она его извлекла. Это был фотоаппарат, обычная "мыльница'' – впрочем, не из дешёвых.

– Ого! Встроенная вспышка, – проговорила Света, засовывая его обратно в карман, – где ты его взял?

– Да вечером к Эдику подошёл какой-то алкаш и стал его впаривать за три сотни. Я и купил. Он ведь в магазине стоит полторы тысячи! А ну, дай-ка его сюда.

– А вот не отдам, – скорчила капризную рожу Света, – я у тебя его куплю за косарь! Продашь?

– Да бери за триста! Я на тебя наваривать, что ли, буду?

– Договорились. Но деньги получишь завтра.

Надев фуражку и солнечные очки, Света застегнула на толстой шее Жоффрея ошейник с бляхами, взяла трость и неторопливо отправилась со своим лопоухим другом на улицу. Дождь ослаб, но не прекратился. Во дворе не было никого. Фонари таращились, как глаза прожорливых крокодилов из-под воды. Света и Жоффрей пошли за кирпичный дом, чтоб через пустырь выйти на дорожку и погулять по ней. Шлёпая по лужам, кое-как вышли. Был третий час. Жоффрей всё обнюхивал, ища запахи, заглушаемые дождём. А вот интересно, думала Света, какого дьявола делать школьникам на Поклонной горе в такую погоду? Уж лучше бы продолжали пить! Ведь в шестнадцать лет от водки и коньяка можно узнать больше, чем от блуждания по святым местам и прочей бредятины! Впрочем, это уже не школьники, а выпускники, мать их драть! Но какая разница?

Таким образом рассуждая, Света, сопровождаемая Жоффреем, медленно продвигалась к школе. Ей любопытно было, все ли выпускники оказались полными идиотами, или кто-то всё-таки не поехал на эту самую гору? И вдруг она получила ответ на этот вопрос. Из-за гаражей вышли две фигуры росту, пожалуй, среднего. Хоть на их головах были капюшоны, Света, благодаря фонарю мгновенно узнала Немову и Крапивину. Но она не остановилась и не окликнула их. Её занимал вопрос, смогут ли они разгадать её маскарад? Они не смогли. Они быстро вынули из-под курток короткие, но увесистые дубинки, и – побежали к Жоффрею, который в этот момент обнюхивал ствол берёзы.

При виде их пёс не проявил никакой враждебности. Он взглянул на них с удивлением. А вот Света взяла, да и проявила враждебность. Шагнув к Жоффрею, она достала из бокового кармана «мыльницу», да и сфоткала живодёрок, которые уже были в четырёх метрах. Вспышка сработала. Две убийцы остолбенели, разинув пасти.

– Доброе утро, – спокойно сказала Света, убрав в карман фотоаппарат и очки, – приятная встреча. Давно не виделись. Так вы, стало быть, не поехали на экскурсию? Очень зря. Позвольте узнать, за что вы щенка замучили? В чем он был виноват?

Две твари переглянулись. Жоффрей к ним рвался, чтобы услышать доброе слово и облизать им руки. Света была, конечно же, против всех этих нежностей. Она крепко удерживала его.

– Фотоаппарат ты, Светочка, нам отдашь, – заявила Немова, первой придя в себя, – отдашь по-хорошему, или мы возьмём его по-плохому!

– Конечно, вы попытаетесь, – согласилась Света, – но у вас руки трясутся. Вы – слишком пьяные. И трусливые. Тоже мне, богини – охотницы! Артемиды!

– Стремительно наклонившись, Света сняла с Жоффрея ошейник. Бросив его вместе с поводком и отшвырнув трость, она заорала так, что тучи на небе остановились:

– Здесь живодёры! Олег, Маринка, на помощь! Люди, на помощь! Здесь убийцы собак!