Куда уж хуже?

Макс только сейчас обратил внимание, что написано у того на шевроне: вовсе не «Отель «Гайети», а «Маркус Плаза». Так назывался принадлежащий «ТЮИ» торговый центр на окраине Финикса, штат Аризона. Значит, это был один из тех, кто прибыл сюда в качестве подкрепления.

Макс внимательно прочитал, что написано на шевронах у остальных охранников и поразился:

Что, ни один из вас не работает в этом отеле?

Нет, сэр.

Тогда как же вы узнаете местных сотрудников?

Они должны предъявлять удостоверение личности.

Этот парень показал вам его?

Конечно, сэр. Свой бейдж. — Один из охранников, который и сам был темнокожим, смущенно откашлялся и сказал. — К тому же парень, которого мы ждем, — белый, не так ли?

Да, безусловно.

Ну вот. — Охранник пожал плечами.

Но почему, — повысил голос Макс, — здесь нет людей из «Гайети», которые знают в лицо весь местный персонал?

Охранники переглянулись. Затем из них пустился в объяснения:

Видите ли, мистер Фербенкс, мы не можем заменить их на постах, потому что незнакомы со спецификой заведения. Нас вызвали, чтобы мы обеспечивали вашу личную безопасность.

Люди снаружи тоже? По периметру дома?

Да, сэр.

Макс, нахмурившись, глубоко задумался. Поначалу он хотел обвинить Брэндона Камбербриджа, что тот отправил наибо­лее хорошо осведомленных в здешних реалиях людей на охрану отеля, вместо того, чтобы защищать босса, но потом понял, что разумнее было их использовать на привычных местах, а самому полагаться на людей Эрла.

Если сюда попытается войти белый, — приказал он, — про­верьте его личность с особой тщательностью.

Есть, сэр.

Макс заглянул на кухню. Представитель администрации мыл грязную посуду в раковине. Он обернулся к Максу и с извиняю­щейся улыбкой произнес:

Это займет всего минуту, сэр. Я обязан проследить, чтобы все было в порядке.

Хорошо, хорошо, — закивал Макс. Ему было приятно увидеть хоть одного человека, который с душой относился к своей работе.

Я еще загляну попозже и принесу кое-что из необходимого. А сейчас я проверю спальни и ванные и перестану вам докучать.

В маленькой спальне кое-кто спит.

Я буду тих, словно мышка. Я только войду и сразу обратно, он даже не узнает об этом.

 

55

Искушение стащить пистолет у спящего охранника было велико, но Герман смог совладать с ним. Он пришел сюда только на разведку, его возвращения ждали партнеры, и похищение пушки в этих обстоятельствах не было хорошей идеей.

Герман Джонс (ранее — Герман Макэнин Стулу’мбник, а еще ранее — Герман Икс) завершил рекогносцировку, рассыпался в благодарностях перед Максом Фербенксом за его терпение и был препровожден к выходу тем же черным братом, который впустил его. Еще двое охранников (один — также черный брат, а другой — нет), даже любезно прогулялись с ним от коттеджа до главной дорожки, где он поблагодарил их, заверил, что еще вер­нется, и небрежной походкой направился к зданию отеля.

Вообще для Германа Джонса морочить головы людям в подоб­ных ситуациях было детской игрой. Раньше, когда его звали Германом Иксом, он являлся политическим активистом, занимаясь грабе­жами для нужд Движения, и имел достаточно средств, чтобы вести полностью фальшивую жизнь. В ней он обзавелся множеством хороших друзей, принадлежавших к среднему классу и искренне веривших, что их знакомый является крупным и хорошо оплачи­ваемых специалистом в области «коммуникаций». Герман любил использовать это слово, из-за чего окружающие считали, что он занимается либо книгоиздательством, либо кино, либо телевиде­нием, а то и состоит на важной правительственной службе.

Его политическая деятельность продолжились в центрально-африканской стране Талабво, где он умудрился занять пост вице- президента. Там, где ваш банковский счет в Швейцарии был не менее важен, чем обладание «Мерседесом-Бенц», где единствен­ным человеком в радиусе восьмисот километров, не пытавшимся устроить государственный переворот, был сам президент, и где в случае свержения президент запросто мог утянуть за собой в могилу вице-президента, Герман научился виртуозно врать и мгновенно чувствовать приближение опасности.

Теперь, когда он вернулся домой и обнаружил, что ему больше не надо отдавать львиную долю украденных денег Движению (которое попросту самоликвидировалось за время его отсут­ствия) и постоянно иметь дело с политиками и военными (по большинству из которых реально плакала психушка), Герман решил использовать все свои кровью и потом заработанные зна­ния в целях исключительно личного обогащения.