Куда ведет кризис культуры? Опыт междисциплинарных диалогов

«Славянофилы хорошо чувствовали и сознавали общее коренное зло русской жизни, которым держались и рабовладельческие насилия, и бюрократические неправды, и многое другое, – именно зло всеобщего бесправия, вследствие слабого понятия о чести и достоинстве человеческой личности. Этому злу они должны были противопоставлять и противопоставляли принцип человеческих прав, безусловного нравственного значения самостоятельной личности – принцип христианский и общечеловеческий по существу, а по историческому развитию преимущественно западный европейский и ни с какими особенными „русскими началами“ не связанный» ( Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 434).

153

Флоровский Г. Указ. соч. С. 39.

154

Там же.

155

Между прежними славянофилами и Данилевским есть то различие, пишет Вл. Соловьев в статье «Россия и Европа», что «те утверждали, что русский народ имеет всемирно-историческое призвание, как носитель всечеловеческого окончательного просвещения; Данилевский же, отрицая всякую общечеловеческую задачу, считает Россию и славянство лишь особым культурно-историческим типом, – однако наиболее совершенным и полным… совмещающим в себе преимущества прежних типов… Должно, однако, заметить, что коренные славянофилы (Хомяков, Кириевские, Аксаковы, Самарин), не отвергая всемирной истории и признавая, хотя лишь в отвлеченном принципе, солидарность всего человечества, были ближе, чем Данилевский, к христианской идее и могли утверждать ее, не впадая в явное внутреннее противоречие» ( Соловьев В.С. Указ. соч. С. 336–337).

156

Бердяев Н. Душа России // Русская идея. М., 1992. С. 300.

157

С.Л. Франк называл русский национализм «мистической национальной самовлюбленностью». В письме к Г.П. Федотову он писал: «Русский национализм отличается от естественных национализмов европейских народов именно тем, что проникнут фальшивой религиозной восторженностью и именно этим особенно гибелен. Славянофильство есть в этом смысле органическое и, по-видимому, неизлечимое нравственное заболевание русского духа (особенно усилившееся в эмиграции). Характерно, что Вл. Соловьев в своей борьбе с этой национальной самовлюбленностью не имел ни одного последователя. Все, на кого он имел в других отношениях влияние, – и Булгаков, и Бердяев, и Блок, – свернули на удобную дорожку самовлюбленности. Бердяева это прямо погубило…» ( Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996. С. 99).

158

Федотов Г.П. Судьба и грехи России. М., 2005.

159

Флоровский Г. Указ. соч. С. 43.

160

Трубецкой Е.Н. Старый и новый национальный мессианизм // Русская идея. М., 1992. С. 255–256.

161

Примером подобного неприятия может послужить мнение В.Ф. Эрна, который в статье, посвященной только что открывшемуся журналу «Логос», попытался поставить под сомнение какую-либо ценность всей европейской философии Нового времени, противопоставив ей в качестве образца подлинно философской мысли русскую религиозную философию. «Такого огульного и безмерного национального самомнения в области философии, – пишет С.Л. Франк об этой статье, – нам до сих пор не приходилось встречать» ( Франк С.Л. Указ. соч. С. 104). «Конечно, прискорбно, – завершает он свою полемику с Эрном, – когда молодые русские философы поклоняются каждому слову Риккерта или Когена и не читают Вл. Соловьева и Лопатина, или не замечают их философского значения. Но, быть может, еще более прискорбно то националистическое самомнение, которое в оценке национальной философии не знает меры и перспективы и дерзостно попирает вечные ценности европейской мысли» (Там же. С. 112).

162

Русский узел евразийства. М., 1997. С. 102.

163

Там же. С. 109.

164

Примером абсолютизации данной теории в современном историческом познании может служить изданный в 1998 году сборник статей «Русско-славянская цивилизация: исторические истоки, современные геополитические проблемы, перспективы славянской взаимности». Составитель этого сборника Е.С. Троицкий, причисляя всех теоретиков локальных цивилизаций (от Данилевского до Шпенглера) к людям, совершившим «научный подвиг», совершенно упускает из виду (я бы сказал, намеренно упускает) критику этой теории наиболее выдающимися русскими философами, прежде всего Вл. Соловьевым. «Пора, – призывает Е.С. Троицкий, – взять на вооружение его (Данилевского. – В.М. ) выводы». Как будто критика этих выводов русскими философами – менее значительный вклад в отечественную и мировую науку.

165