Кудель кровавого льна

— Можешь остаться здесь или отправиться спать в каюту Сьялтиса, только не уходи в дебри корабля, — шепнула удрализка своей адептке, после чего спустилась на уровень ниже, на шканцы, где стала позади широкой спины капитана и принялась с гипнотической пластикой взмахивать руками, зазывая и сгущая застывшие воздушные массы над судном.

Аврора с силой оттолкнулась от планшира и бесшумно удалилась в ют, в капитанские покои. Скоро возвратилась Шай’Зу. Кожа её была мертвецки бледна, а зрачки расширены, и явно не от недостатка света. Света в каюте было достаточно, он освещал её пёстрое, хаотическое убранство, напоминающее лавку старьёвщика или безумного коллекционера.

В дальних углах каюты из-под разноцветных кусков парусины выглядывали деревянные ящики с торчащей из щелей соломой и тяжёлые кованые рундуки и сундуки с навесными замками. На одном из таких, с плоской крышкой, расположилась дриада с мятно-эвкалиптовым венком на голове. Куртка её была расстёгнута и сброшена с одного плеча, открывала вид на покрытую влажными пятнами однотонную бархатную блузу, подаренную Морэй. В плечах, животе и талии две женщины были практически идентичными, а вот в плане бюста эльфийка даже с надетым бюстгальтером заметно уступала Козочке, посему блуза была узка пышногрудой дриаде. Оловянные пуговицы с усилием держались в петлицах, готовые вот-вот разорвать их и явить на свет прелести лесной жительницы. И, судя по торчащим сквозь тонкую ткань соскам, казус обещал быть более чем курьёзным, особенно на глазах у матросов и солдат. Но Шай’Зу было вообще не до своих грудей: она никак не могла избавиться от липко-мерзкого запаха в своём носу, которым успела надышаться на открытой палубе.

— Вижу, тебе не привыкать к подобному смраду, — вздохнула дриада и, подцепив пипеткой немного маслянистой жидкости из непрозрачной склянки, пустила её сначала в одну ноздрю, потом в другую.

Аврора, только-только начавшая обучаться органической химии, уловила лишь запах эвкалипта, остальные составляющие назального средства так и не смогла разобрать. Не потому, что не хотела, а потому, что не могла. Наверняка эвкалипт лишь выполнял роль сильного ароматизатора, не позволяющего распознать истинные ингредиенты. Или это венок был таким пахучим. Аврора быстро плюнула на это безнадёжное дело.

— В Усоньке глоток свежего воздуха на городских улочках было найти проблематичнее колодца, куда ещё никто не гадил и не плевал. Приезжие часто хворали от ин-то-кси-ка-ции лёгких и кислородного голодания и селились за городскими стенами, подальше от промышленных кварталов и порта, который больше походил на свалку. Я тогда сочувствовала этим неженкам, твердила, что за городскими стенами куда безопаснее, даже ходила и уговаривала их поселиться в городе. А оказалось всё с точностью до наоборот. Во время нападения мерфолков жители Усоньки оказались в клетке, которую сами себе же выстроили… Извини, я заболталась. Привыкла общаться с Лизой и ничего от неё не утаивать. Она говорила, что тебе можно верить.

— Значит, на твой город напали мерфолки, да? — Козочка свесила с сундука ноги и удобства ради положила голову на полочку рядом с миниатюрными моделями корабликов в бутылках. — Маргарита в письме рассказывала нам о несчастье, приключившемся с тобой и твоей семьёй.

— Напали… И убили всех, — вздохнула девочка и угрюмо замолчала.

— Мне очень жаль, — после неловкой паузы промолвила дриада.

— И мне, — Аврора взглянула на свою ладонь и пошевелила обрубком мизинца, спрятанным в напёрсток. — Ещё и палец какой-то поганый пират оттяпал. Иногда закрываю глаза и вижу, как он отделяется от моей руки и улетает прочь с кровавыми брызгами. Элизабет говорит, что пальцы мой хлеб. Чародейский хлеб. Что я должна оберегать их и всегда задумываться о защите. Элизабет спасла меня, и я обязана ей по гроб жизни. Она полностью доверилась мне, и я не разочарую её ни в коем случае. Я буду стараться изо всех сил.

— Гм, — крякнула Шай’Зу и отвернулась от раскачивающейся в гамаке девочки. Она слышала, как Аврора скидывает сапоги и, шурша епанчой, укладывается на жёсткую парусину.

— Прости, я устала и хочу спать.

— Спи на здоровье.

Дриада спать не хотела, чтобы хоть как-то скоротать досуг до полного выхода в море, принялась распускать длинные рыжие волосы и любовно расчёсывать их тисовым гребешком, то и дело заставляя пуговицы и петлицы блузы скрежетать от напряжения.

Аврорино горе