Кукловоды. Дверь в Лето

И сейчас, вспоминая ту ночь, я чувствую волнение, которое не мог испытать тогда. Но это не одно и то же: испытать подобное мне уже никогда не суждено, словно бедолаге-нарколептику, проспавшему свой медовый месяц.

Внезапно проклятия и грохот смолкли, и вскоре Майлз и Белл вернулись в гостиную.

– Кто оставил эту чертову москитную сетку открытой? – отдышавшись, спросила Белл.

– Ты сама. Заткнись уж. Он убежал.

У Майлза лицо и руки были в крови. Он потрогал царапины на лице и поморщился. Судя по состоянию его одежды, в какой-то момент он оступился и упал. Пиджак на его спине разошелся по шву.

– Черта с два я заткнусь! Есть у тебя в доме ружье?

– А?

– Я пристрелю этого поганого кота.

Ей пришлось хуже, чем Майлзу. У нее было больше незащищенных мест, доступных когтям и зубам Пита, – ноги, обнаженные руки и плечи. Было совершенно очевидно, что ей еще долго не придется носить открытые платья и без вмешательства специалиста рубцы от шрамов останутся у нее до конца жизни. И вообще она была в тот момент похожа на гарпию после серьезной стычки с сестрами.

– Сядь! – повысил голос Майлз.

Белл ответила ему коротко и, судя по смыслу, отрицательно.

– Все равно я убью этого кота!

– Хорошо, не садись. Пойди и умойся. Я помогу тебе с йодом и перевязкой, а потом ты поможешь мне. Забудь об этом коте, мы от него избавились, и слава богу.

Белл произнесла что-то неразборчиво, но Майлз разобрал.

– Ты тоже, но еще дальше, – ответил он. – Послушай, Белл, будь у меня ружье – я не говорю, что оно у меня есть, – ты вышла бы во двор и начала палить. Не важно, попадешь ты в кота или нет, но через десять минут сюда нагрянет полиция и начнет тут все разнюхивать и задавать вопросы. Ты хочешь, чтобы это случилось, когда у нас на руках вот это? – Майлз ткнул в меня пальцем. – А если ты сунешься за дверь без ружья, этот зверь тебя убьет. – Он еще больше нахмурился. – Следовало бы издать закон, запрещающий держать дома таких тварей. Он представляет опасность для общества. Только послушай!

Было слышно, как Пит рыщет вокруг дома. Он больше не выл. Снаружи доносился боевой клич: он призывал своих врагов выбрать вид оружия и выйти на бой – поодиночке или всей стаей.

Белл прислушалась, и ее передернуло. Майлз продолжал:

– Не беспокойся, в дом он не проникнет. Я не только закрыл раму с москитной сеткой, которую ты оставила открытой, но и запер вторую дверь.

– Я не оставляла ее открытой!

– Считай так, если тебе нравится.

Майлз обошел помещение, проверяя запоры на окнах. Вскоре Белл покинула комнату, за ней вышел и Майлз. Через некоторое время не стало слышно и Пита. Я не знаю, сколько времени они отсутствовали, – время для меня перестало существовать.

Белл вернулась первой. Ее косметика и прическа были безупречны, она надела платье с длинным рукавом и стоячим воротником и заменила порванные чулки. Кроме нескольких полосок пластыря на лице, ничто в ее облике не напоминало о недавней битве. Если б не угрюмое выражение лица, при других обстоятельствах ее можно было бы назвать восхитительной.

Она направилась прямиком ко мне и велела мне встать, что я и сделал. Она быстро и профессионально обыскала меня, не пропустив карманчик для часов, карманы рубашки и маленький внутренний карман, который не в каждом пиджаке и имеется-то. Добыча была невелика: кошелек, немного наличности, идентификационные карточки, водительское удостоверение, ключи, мелочь, антисмоговый ингалятор и еще всякий мелкий хлам да конверт с чеком, который они мне прислали. Она повертела чек в руках, прочла передаточную надпись и обеспокоенно спросила:

– Что такое, Дэн? Решил приобрести страховку?

– Нет. – Я бы рассказал ей обо всем остальном, но отвечать мог только на последний заданный мне вопрос.

Она нахмурилась и бросила конверт поверх прочего содержимого моих карманов. Тут она заметила сумку Пита и вспомнила, видно, об отделении, которое я использовал как портфель. Она подняла сумку и пошарила внутри – и тут же, понятно, обнаружила комплект копий документов, что я заполнил во «Взаимной гарантии». Она уселась и принялась читать бумаги. Я же остался стоять, где она меня оставила. Словно забытый портновский манекен.

Вскоре появился Майлз. На нем был махровый халат, тапочки и большое количество бинтов и лейкопластыря. Он походил на неудачливого борца среднего веса, которого выставили против чемпиона, – результат был налицо. Марлевая шапочка прикрывала царапину, тянувшуюся через всю лысину, – должно быть, Пит достал его, когда Майлз нагнулся.

Белл оторвалась от чтения, сделала ему знак молчать и показала на стопку уже прочитанных бумаг. Майлз присел и углубился в чтение; вскоре он просмотрел всю стопку, последнюю бумагу он дочитывал, заглядывая через ее плечо.

– Это меняет дело, – закончив чтение, сказала Белл.

– Не то слово! У него вызов на четвертое декабря, то есть на завтра. А он в полном отрубе. Белл, это скверно пахнет. Надо его убирать отсюда. – Он взглянул на часы. – Завтра утром его начнут разыскивать.