Кукловоды. Дверь в Лето

Она попыталась получить от меня подпись, а я попытался расписаться. Но в таком состоянии я не мог расписаться толком. Наконец она вырвала у меня из рук бумагу и сказала со злостью:

– Ты меня до истерики доведешь! Я и то лучше могу за тебя расписаться. – Она наклонилась ко мне и мстительно прошипела: – Жаль, что я твоего кота не пристукнула.

До вечера они меня больше не беспокоили. Потом ко мне подошла Белл и объявила:

– Дэнни, я сделаю тебе укольчик, и ты почувствуешь себя гораздо лучше. Ты сможешь встать, двигаться и вести себя так, словно ничего не произошло. Ты ни на кого не будешь сердиться, особенно на нас с Майлзом, – ведь мы твои лучшие друзья, правда? Кто твои лучшие друзья?

– Вы. Ты и Майлз.

– Но я тебе больше чем друг. Я тебе как сестра. Повтори.

– Ты мне как сестра.

– Вот и хорошо. А сейчас мы прокатимся на машине, потом ты погрузишься в Долгий Сон. Ты приболел, а когда проснешься, у тебя все снова будет в порядке. Понимаешь, о чем я говорю?

– Да.

– Так кто я?

– Ты мой лучший друг. Ты мне как сестра.

– Умница. А теперь закатай-ка рукав.

Укола я не почувствовал, но кожа в том месте, куда вошла игла, горела. Я сел, потянулся и сказал:

– Эй, сестренка, у меня кожа после укола горит. Что ты мне засадила?

– Кое-что, от чего тебе сразу станет лучше. Ты немного приболел.

– Да, приболел. А Майлз где?

– Сейчас вернется. А теперь еще разок. Закатай другой рукав.

– Для чего? – запротестовал я, но рукав закатал и позволил себя уколоть. От укола я подпрыгнул в кресле.

– Тебе ведь не очень больно? – улыбнулась Белл.

– А? Нет, не больно. Зачем уколы-то?

– Ты подремлешь, пока мы доедем. А как доберемся до места, ты проснешься.

– Ладно. Мне хотелось бы поспать. И я хочу погрузиться в Долгий Сон. – Тут мной овладело беспокойство, и я оглянулся по сторонам. – А где же Пит? Он ведь собирался со мной…

– Пит? – переспросила Белл. – Ну что ты, милый, забыл разве? Ты отправил его к Рикки, она о нем позаботится.

– Ах да.

Я улыбнулся с облегчением. Я послал Пита Рикки, помню, как отправлял его по почте. Все хорошо. Рикки любит Пита и, пока я пребываю в Долгом Сне, будет о нем прекрасно заботиться.

Они отвезли меня в Объединенный храм в Соутелл, которым пользовались небольшие страховые компании, не имевшие собственных Храмов Сна. Я проспал всю дорогу и проснулся, как только Белл заговорила со мной. Майлз остался в машине, а Белл повела меня в здание. Девушка за стойкой регистратуры взглянула на меня и спросила:

– Дэвис?

– Да, – ответила за меня Белл. – А я его сестра. Представитель «Главной страховой» здесь?

– Он в процедурной номер девять – там все готово и вас ждут. Документы отдадите представителю «Главной». – Она с интересом взглянула на меня. – Он уже прошел медицинское обследование?

– О да! – поспешила заверить ее Белл. – Брат здесь из-за отсроченной терапии. Он под опиатами… это из-за болей.

– Да-да, – сочувствующе закудахтала девица, – в таком случае поторопитесь. Пройдите через ту дверь, а потом налево.

В девятой комнате находились три человека: мужчина в повседневном костюме, еще один – в белом халате и женщина в форме медсестры. Они помогли мне раздеться, обращаясь со мной как с малолетним дебилом. Белл тем временем опять рассказывала, что она ввела мне успокаивающее, потому что меня мучили сильные боли. Обнаженного, меня распростерли на столе, и мужчина в белом халате принялся массировать мне живот, глубоко проминая пальцами.

– С этим никаких хлопот, – объявил он наконец. – Он совершенно пуст.

– Он ничего не ел и не пил со вчерашнего вечера, – подтвердила Белл.

– Прекрасно. Некоторые заявляются сюда нафаршированные, словно рождественская индейка. У них башка совсем не варит.

– Да-да, очень верно.

– Фу-у… Ну, сынок, сожми-ка кулаки покрепче, пока я введу тебе иглу.

Я почувствовал укол, и все вокруг стало погружаться в туман. Неожиданно я вспомнил о Пите и попытался подняться.

– Где Пит? Хочу видеть Пита.

Белл обхватила мою голову ладонями и поцеловала меня:

– Братик, ну что ты, что ты! Пит не придет, разве ты забыл? Он ведь остался с Рикки. – Я затих, а она вполголоса объяснила остальным: – У нашего братца Пита дома больная малышка.

Я начал засыпать. Вскоре я почувствовал сильный холод, но, чтобы натянуть на себя одеяло, у меня не было сил.

5

Я жаловался бармену на кондиционер – он работал слишком сильно, и мы могли простудиться.

– Не имеет значения, – уверял он меня. – Вы не почувствуете холода, когда заснете. Сон… сон… сон… вечерняя услада, прекрасный сон. – У бармена почему-то было лицо Белл.

– У вас есть что-нибудь согревающее? – спросил я. – «Том и Джерри».[42] Или горячий грог?

– Так ты игрок? – сказал доктор. – Сон не для таких, как ты. Вышвырните этого игрока вон!