Купидон поневоле (СИ)

Она открыла рот, чтобы отказаться, и вдруг Мария склонила голову набок.

— Если вы думаете, что я беру вас по протекции, то глубоко заблуждаетесь, Катя. Поверьте, у меня не так много времени, чтобы тратить его попусту. Да, не думайте, что вам сразу на выставку, рисунок сырой, исполнение хромает, но суть… суть в том, что у вас однозначно есть талант, и вы зря его не развивали. Вот вам моя визитка, давайте созвонимся завтра и обговорим детали. Ну что, по рукам?

Мария Петровна протянула руку Кате, и Катя ее пожала, всё еще не веря в происходящее. Какая-то часть ее словно проснулась, робко высунулась наружу, пробилась, как растение в асфальте.

«А возьму и попробую!» — решила она.

Они попрощались и вышли из художественной мастерской. А будущая ученица будто до сих пор чувствовала теплое рукопожатие. Повернула руку ладонью вверх и увидела крохотное оранжевое пятнышко краски.

«Скоро мои руки часто будут в краске…» Почему-то эта мысль приятно согрела. По телу расплылось приятное окутывающее тепло — такое, какое бывает, когда возвращаешься в родное любимое место, где давно не был.

— Катя? — вдруг раздался голос сбоку.

Она вздрогнула. Так задумалась о рисовании, что забыла обо всем.

— Да? — с улыбкой отозвалась и тут же посмотрела на причину своей улыбки, Романа.

— Это не всё. Нужно заехать еще кое-куда.

*Эллочка-людоедка — персонаж сатирического романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев». Словарь Эллочки-людоедки составлял тридцать слов, но ими она могла выразить практически любую свою мысль.

Глава 21. Миллион алых роз

Катя искоса поглядывала на Романа и гадала: куда он ее везет?

А тот полностью сосредоточился на дороге, крепко сжав руль, при этом вел с ней светскую беседу обо всем и ни о чем.

Катя восхищалась таким умением, ведь сама-то с детства искренне верила: говорить нужно только по делу, а в остальных случаях — не отсвечивать. Вот и привыкла, и теперь при знакомстве с людьми, да и не только при знакомстве, всё больше молчала да слушала.

«Молчи, может, за умную сойдешь!» — помнила она мамин завет и практически беспрекословно ему следовала.

Но Роман разговаривал так легко, так непринужденно, будто окончил курсы-говорильню. «Вот бы и мне так…» — вздохнула Катя про себя. Такой навык казался ей чем-то вроде умения небожителя, не меньше.

Минут через пятнадцать она вдруг услышала мелодию телефона.

Достала мобильный из сумки и взглянула на экран. Но нет, это звонили Амурцеву.

Ее глаза тут же полезли на лоб: вот так сюрприз! Уж чего-чего, а услышать такую редкую мелодию под названием Lady Labyrinth Катя не ожидала. Вернее, не ожидала, что Роману она тоже нравилась — иначе зачем ставить ее на телефон? А если еще точнее, не ожидала, что ее Купидон вообще подозревал о существовании Людовико Эйнауди, автора этой композиции.

Роман тем временем выслушал кого-то, помрачнел и коротко отрезал:

— Понял, буду.

Повернулся к ней и, разочарованно вздохнув, выдал:

— Катя, я прошу прощения, но второй пункт нашей поездки отменяется. Хотя нет, не отменяется, просто переносится на время.

И тут же, пресекая любые возражения, добавил:

— Я отвезу вас домой.

Желание узнать, кто же ему звонил, немилосердно мучило, но Катя стойко держалась. Она Амурцеву никто, и права спрашивать о таком у нее попросту нет.

Она насупилась и отвернулась к окну, и тут Роман засыпал ее вопросами:

— Кстати, а как вам танцы? Понравилось? Что думаете? Какой танец выбрали?

И Катины глаза тут же загорелись.

— Вы знаете, я когда туда в первый раз шла, пару раз чуть домой не повернула!

— Но-но-но! — беззлобно пожурил ее Роман. — Разве можно такую грацию прятать?

Катя тут же почувствовала, как загорели ее уши от такого будто бы вскользь сказанного комплимента.

— В общем, я на аргентинском танго остановилась. Уже два занятия было. Роман, вы себе не представляете, насколько там доброжелательные люди! Мне очень, очень понравилось! А если бы не вы, я б и не узнала о таком. Спасибо!

Она искренне и от всей души поблагодарила своего Купидона, вложив в это нехитрое слово весь спектр эмоций, которые испытывала: восторг, волнение и, конечно же, радость.

— Нет, вы не подумайте, я там среди тех, кто ходит давно, выглядела той еще коровой на льду, — засмеялась сама над собой Катя. — И в первый раз вообще у стенки простояла. И Дитмар Валентинович, наш преподаватель, не настаивал. Зато во второй раз встал со мной в пару сам, подумать только!

Роман улыбнулся ей:

— Значит, вы в надежных руках.

— Вот и он мне так сказал, — хихикнула Катя. — А еще сказал, что через несколько месяцев смогу принять участие в танцевальной вечеринке. Вот это номер! Я — и на танцевальной вечеринке!

— Раз Дитмар Валентинович так сказал, Катя, значит, сможете. Он слов на ветер не бросает, — загадочно отозвался Роман.

Вскоре они уже подъехали к ее дому. Правда, остановились за пару подъездов — проезд загородила «Газель», из которой рабочие доставали холодильник.

Роман обошел машину и открыл для Кати дверь.

— Роман, спасибо вам огромное за вечер! И за мастерскую спасибо!

— До встречи, Катя.