Купидон стреляет трижды

– Кого ты там дерешь? – заинтересованно задала мать вопрос любовнику.

– Глупости какие. Он сочиняет, чтоб меня в твоих глазах уничтожить! –оправдывался любовник.

– Значит, пусть деньги с брюликами лежат там, где они лежат. Никуда я их перекладывать не буду, – вынесла вердикт мать.

Она наивно думала, что сын в ее ячейку положил деньги и драгоценности. И слова сына про измены любовника, да еще с гулящими девками, запали ей в душу. Значит, не надо любовнику доверять. Предаст, паскудник…

Охранник тем временем понимал, что большие деньги могут ускользнуть от него. Поэтому с потерей драгоценностей смирился. Но на остальные деньги решил наложить свою лапу. Пусть только Юрка папашу оберет. А тут он со своими друзьями самого Юрку и обчистит. В общем, вор у вора решил дубинку украсть.

Вечером охранник спокойно заявил Юре, что подумал и согласен с его решением. Им надо не ссориться, а подумать о том, как будут у папаши деньги отнимать. Юре нужны были подельники, поэтому он рассказал любовнику матери свою схему.

Мать радовалась, что ее мужчины нашли общий язык. Не понимала глупая женщина, что оба просто действовали по ситуации. Им обоим нужно было временное перемирие, но цели у них были разные: каждый хотел обокрасть другого, чтоб самому стать богатым. И выжить должен был кто-то один. А она при любом раскладе осталась бы голой и босой. И брошена обоими: как сыну она не нужна была, так и любовнику.

Я напросилась присутствовать на допросе матери Юрия Корнеева. Мне было интересно, как она пережила смерть своего единственного сына. Как рука поднялась скинуть тело в зловонную яму. Пусть он был уже трупом, но все же сын.

Я сидела в уголке и не отсвечивала. Муж жене-убийце не стал оплачивать адвоката. Отрекся от нее. Поэтому подозреваемая получила в рамках закона обычного адвоката. Общественного. Молодого глупого парнишку, недавно получившего корочки. Он во время допроса сидел и выпучивал глаза по любому поводу. То на следователя, то на меня, то на горе-мать…

Допрос шел вязко. Мать страдала от жесткого похмелья. Была очень зла и раздражена. А злой и выведенный из себя человек часто проговаривается. И она проговорилась. Сдала своего подельника…

– Кто убил Юрия Корнеева? –задал вопрос следователь.

– Охранник.

– Какой охранник. Потрудитесь назвать его имя, фамилию и отчество.

– Романов Руслан Михайлович.

– Какие у вас с Романовым Русланом были отношения?

– Мы были любовниками.

– Уточните. Вы с ним состояли в интимных отношениях?

– Да. А что, нельзя? Мораль мне будете читать?

– Не буду. Поздно. Как ваш любовник убил вашего сына.

– Какого сына?

– Вашего родного сына. Юрия Корнеева.

– Он мне не сын.

– Как вас понять?

– Как сказала, так и понимайте…

– Почему вы утверждаете, что Корнеев Юрий не является вашим сыном?

– Просто он мне не сын.

– Это вы из-за обиды на сына так говорите? За то, что он вас ограбил?

– Нет. Юрий просто не мой сын.

– В каком смысле? Объясните точнее.

– Я его не рожала. И к Корнееву он не имеет никакого отношения.

– Откуда вы взяли ребенка?

– Купила.

– Когда, как и у кого ребенка приобрели?

– Была беременной.

– От Корнеева?

– Нет.

– Вы тогда были замужем за Корнеевым?

– Нет. Но он собирался оформить отношения, если я ему рожу наследника.

– Он считал, что вы беременны от него?

– Да.

– Почему он так считал?

– Я ему так сказала.

– Зачем?

– Замуж хотела за него. Там столько претенденток было за него замуж. Надо было их обходить на повороте. Я первая догадалась его так раскрутить и мне главный приз достался.

– Почему до родов не оформили отношения?

– Он не хотел жениться. Родить ему пацана было единственным способом женить его на себе.

– Так хотелось за него замуж? – встряла я.

Следователь на меня шикнул. Но повторил мой вопрос. Подозреваемая посмотрела на меня внимательно и ответила.

– Мне денег его хотелось, а этот вонючий козел мог хоть на следующий день сдохнуть. Я бы даже не заплакала и слезинки не пролила бы. Ты не понимаешь, подруга, какое это мучение было с ним спать. Мало того, что какой-то рыхлый и потный, так он же еще и вонял хуже козла…

– О любви к мужу и речи не было?

– Кого любить? Ты знаешь, сколько ему лет было? Конь с яйцами. Ему за семьдесят, но в постели он настоящий жеребец: ржет, брыкается, роняет навоз.

– В самом деле?

– Нет, утрирую. Но не далеко от истины. Он вонючий старый мерин…

– Получается, Корнеев не знал, что вы не от него беременны? – продолжил допрос следователь.

– Нет, конечно. Что я, дура, ему говорить? Он уверен был, что он отец…

– Где ваш ребенок.

– Умер при родах. Пуповина обмоталась. Асфиксия…

– Вам было жалко своего ребенка? – опять встряла я.

– Вам было жалко своего ребенка? – повторил за мной следователь.

– Нет. Терпеть не могу этих спиногрызов.

– Почему?

– Бесят…

– Как вы узнали о том, что ваш ребенок умер?

– Врач пришла и сказала.

– Как и с кем вы сговорились насчет ребенка?

– Я пожаловалась врачихе, что окажусь на улице без всего. Та предложила поспособствовать, чтоб я вышла из роддома с мальчишкой на руках.

– Как?

– За деньги. Как еще такие дела обтяпывают?

– Подробней расскажите.