Курьер запаздывает

- Умберто Тропанезе.

- Слави Багрянов.

- Будущий магнат из Софии, - добавляет Альберто, проявляя склонность к юмору.

Скромно пожимаю плечами.

- Скорее нищий на паперти любой из церквей.

Фожолли утешает:

- Не впадайте в пессимизм, синьор Багрянов. Сестра подняла из-за вас на ноги весь Рим. Меня, например, она буквально вырвала с заседания фашистского совета. Хотел бы я знать, кто, кроме нее, оказался бы способным на такое?

- Синьора так добра…

- Она поссорит меня с дуче.

Спутник Фожолли не вмешивается в разговор. У него осиная талия, широкие плечи и тонкое лицо с исключительно правильными чертами. Он мог бы сделать состояние, рекламируя костюмы от Пакэна или кремы Коти. Черная форма придает ему изящество.

- Завтра мы расстанемся, - говорю я с непритворной грустью. - Увидимся ли?… Так жаль…

- Возвращаетесь домой?

- А что мне остается?

Прекрасная штука - правда. Не надо напрягаться в разговоре, опасаясь сболтнуть что-нибудь не то.

- Поеду в Софию, - продолжаю я, умалчивая, разумеется, что решающим обстоятельством оказалась полная невозможность добраться до паспорта Дины. Он - я это выяснил - лежит в сейфе вне пределов досягаемости.

- Большие потери?

- Еще столько же - и точка.

- Вы откровенны…

Фожолли встает и вяло машет рукой.

- Пойду умоюсь с дороги. Тропанезе составит вам компанию. Он занятный собеседник и - что важнее! - отзывчивый человек.

До появления Тропанезе я еще допускал, что ошибся и Дина интересуется Слави-холостяком, а не коммерсантом Багряновым, рыскающим по Европе в поисках сделок. Странным казалось только несоответствие титула виконтессы делля Абруццо с попытками привлечь к себе внимание. Как бы ни торопил Дину возраст, между торговцем с Балкан и миланской дворянкой лежит пропасть, мостик через которую способны перекинуть одни миллионы. А я не миллионер; состояние моего текущего счета вряд ли способно очаровать Дину - у людей ее круга сверхъестественное чутье на все, что связано с деньгами.

Итак, поскольку я не богат, как Крез, не записной красавец и не принадлежу к “высшему свету”, то что, собственно, привлекает Дину и вынуждает быть настойчивой?… Две детали дали мне нить: синьора Ферраччи ехала из Югославии и имела швейцарскую визу…

Тропанезе присаживается в покинутый Альберто шезлонг. Доброжелательно улыбается.

- Командор Фожолли просил помочь вам.

- Это возможно?

- Сознаюсь: трудно.

- Тогда не стоит и говорить…

- И вы готовы нести потери?

Пожимаю плечами.

- Вы уже бывали в Берлине?

- Нет… Но если бы сделка удалась, нынешний визит был бы не последним.

Мой паспорт, побывав в квестуре на регистрации, подвергся изучению. Утром я спросил портье, где мои документы, и услышал, что их еще не вернули. Значит, можно не упоминать о недавней поездке в Венгрию - Тропанезе доложили о всех визах и отметках.

- По-моему, путь через Вену короче?

Самое слабое место. Но я готов.

- Всегда ищешь максимум пользы для себя. Не секрет, что Виши остро нуждаются во многом. В том числе и в хлебе.

- Да, в зоне голодновато…

- Вот я и думал через Женеву и Лион завернуть в Виши или Марсель. На пару дней, не больше… И прогадал…

- Что вам посоветовали немцы?

- Ничего. Я намекнул на любовь к морю, но, как выяснилось, ключи от портов у военных властей и у вас. Пустой номер.

Тропанезе откидывается в шезлонге. Спрашивает:

- Вы знаете кого-нибудь в Берлине?

- Нет, - говорю я.

- У меня там приятельница. Немка. Пишет, что никак не может выбраться - муж полковник и чертовски ревнив. Я рассчитывал на Дину… Но не у вас одного неудачи, синьор Багрянов… Динина поездка в Берлин отпала из-за болезни…

Понимающе киваю и жду, что будет дальше.

- Да, - говорит Тропанезе. - Одним мешают болезни, другим - интриги.

- Простите?…

- О, синьор Багрянов, вы удивительно наивны! Неужели вы думаете, что германские дипломаты так уж бессильны и не в состоянии устроить вас на корабль?

- Что же им помешало?

- Ваша маленькая ссора с соседом по купе. Фон Кольвицем, кажется?

Изображаю изумление.

- Мы не ссорились.

- И тем не менее синьор Коль-виц явился к властям с просьбой обратить на вас внимание.

Превосходно доведенная до моего сведения угроза. Форма изложения почти безупречна. Теперь я обязан немножко испугаться, чтобы не лишить Тропанезе удовольствия. Потрясенно развожу руками.

- Чем я ему не угодил?!

- Слишком много выпивки, синьор Багрянов. Офицеры СД не любят тех, кто чокается с ними первым. Вы и этого не знали?

- Откуда?… Но, боже мой, как все глупо!… Поверьте, я и не предполагал.

Может быть, возмутиться и вскочить с шезлонга?… Сижу. Курю. Дым у сигареты горек.