Курганник

А «не так» все. Все не так, потому что не по-ее получилось, не по-Любиному, хотению-повелению…

Когда девушка ушла, Зотов плюхнулся на табурет, водрузив на кухонный стол литровую бутылку с вишневой настойкой.

— Как все прошло? — поинтересовался Виктор, наблюдая, как Макар вытирает пальцами чашку.

На слова друга курганник кивнул, налил себе вишневки и, немного поразмыслив, предложил:

— Пить будешь?

Выглядел он рассеянным и усталым, глубокая морщина пролегла меж бровей — Зотов думал сейчас о чем-то своем.

— Не откажусь, — пожал плечами Виктор. — Только с закуской.

— Да вот салат… — Макар придвинул к нему миску, — еще есть.

Ковалев поморщился:

— Там были пальцы Спиридоныча.

— А-а-а, — произнес Макар, плохо понимая, при чем тут пальцы Спиридоныча. — А-а-а! — До него наконец дошло. — Тогда салат мой, а ты возьми в холодильнике чего пожелаешь.

Не дожидаясь, пока друг сварганит закуску, курганник выпил вишневки, занюхал светлыми волосками на правой руке и задумчиво уставился в чашку, словно не понимая, как это она так быстро опустела.

— Так, — Виктору пришлось налить себе самому, выпить в одиночестве, и теперь он грыз ломтик сыра, — чего у вас было?

— Да чего там было, — задумчиво произнес Зотов. — Не пойму: такое впечатление, что эта дурища нашла где-то старинное зеркало и посмотрелась в него.

— Ну и что? — Виктор хмыкнул. — У нас в офисе старинное зеркало висит. Здоровенное такое. Конец прошлого века — не хухры-мухры. Шеф перед ним любит хорошиться. — Ковалев облизнул губы, склонился к Макару, желая выдать страшную тайну. — Говорят, он перед зеркалом тем Дашку Ларич — у нас одна фифа бестолковая — пялил.

— Хухры-мухры, мухры-хухры. — Зотов остался равнодушен к столь пикантной подробности из жизни Витькиного офиса. — Это пока никто из вас чужой дух не подцепил, как Любка. Вот тогда кому-то будет — мухры.

— Это как? — Виктор замер с поднятой бутылкой.

— А так: к примеру, если человек часто смотрелся в зеркало и не был похоронен — мало ли что: война, катастрофа над морем и концов не найти — его душа уходит в зеркало и может подселиться к любому, кто посмотрится в зеркало позже. Непохороненный дух остается неприкаянным.

Виктор сглотнул.

— Наливай-наливай. — Макар ложкой зачерпнул салат, почмокал с удовольствием и вновь предложил другу. — Будешь?

— Нет. Я ж тебе говорил: Спиридоныч там грязными пальцами копался.

— Ничего ты мне не говорил — первый раз слышу. А если и так, добру пропадать, что ли? — Зотов зачерпнул еще, прожевал, чокнулся с другом чашкой, выпил. — Вот сарматы! Они, зема, делали бронзовые зеркала. Одну сторону шлифовали до блеска. Изображение, конечно, кривенькое малость получалось, но ничего. И из Китая тогдашнего привозили бронзовые зеркала. На похоронах зеркало оставляли вместе с погребенным в кургане. Иногда даже ломали, чтобы душа усопшего не вернулась к родственникам. А ты думаешь, почему, по обычаю, у нас в доме покойника зеркала завешивают?

— Постой. Но ведь бронзовое зеркало за столько лет могло потемнеть, — заметил Виктор.

Макар внимательно посмотрел на друга.

— А разве нет, — пожал плечами Ковалев.

— Да вы гений, Виктор Сергеевич! — воскликнул Макар и тише добавил: — Я не знаю, что тебе ответить. Башка совсем не варит. Ну, наливай для дезинфекции. А то, может, Спиридоныч ел салат. Он все больше любит есть руками, которые не моет.

Глава 22

И раз в сто лет…

…И я с душой мятущейся — лишь слепок

Давно прошедших, сумрачных теней.Михаил Зинкевич. Темное родство

В вечерних сумерках черты Макара заострились, морщинки стрелками собрались в уголках глаз. Конопушки казались оспинами на бледном лице, рыжие волосы приобрели пепельно-серый цвет.

Виктор осторожно достал сигарету, прикурил. Облако дыма окутало голову Макара, но он не обратил на это внимания.

— Чай пить будешь? — спросил бесцветным голосом, тяжело поднимаясь с лавки.

— Буду, — тихо ответил Ковалев. — Только докурю.

Виктору стало жаль старого товарища. По-настоящему жаль. Сколько сил потратил Макар сегодня, спасая Ковалева от пьяных пацанов, сколько сил отобрала глупая дуэль с машиной, скольких сил ему стоили поиски Лизы и спасение Любы. Зотов страшно вымотался и устал. Как еще на ногах держится? Виктор вдруг понял, почему конокрадам так все удается, а Зоту приходится прилагать массу усилий для достижения своих целей. Джордж и Цыганок просто воруют коней, уводят коров. Им абсолютно все равно, где они это делают. Они могут воровать пьяными в дым, могут уходить от погони, пересекая границы миров вдоль и поперек, — ничего с ними не станется. А Макар знает эти миры, видит, что происходит на самом деле, идет к разгадке тайн Шпаревой балки и кургана Рытого… Тайны не любят, когда их разгадывают. Вот если бы у кого-то была тайна, захотел бы он, чтобы посторонний человек прознал о ней? Так и с курганом. Больше знаешь — больше спрос с тебя, больше препятствий, сложнее задача.