Курс только на Луну

Третий член экипажа, француз Андрэ, сосредоточенно морщит лоб и покусывает нижнюю губу. Есть у него такая привычка. А в остальном, как будто и не ощущает перегрузок, паршивец. Как будто в кафе сидит и размышляет, что заказать на ужин.

У самого Армана скрутило желудок. Он уставился вперед, морщась и заставляя себя следить за показаниями приборов.

С момента запуска прошло всего полторы минуты. Он зажмурил глаза. Низ живота затягивало в пятки.

Сквозь шум двигателей послышался короткий писк. Арман тряхнул головой. Слуховые галлюцинации, плохой признак. Не потерять бы сознание. Вот будет потеха, если командир экипажа свалится в обморок, как старшеклассница при виде крови.

Сколько продолжалась пытка, он не заметил. Просто шум притих, нагрузка спала. Потом ощутимый толчок и грохот. Отделились ступени.

Голубое небо в иллюминаторе исчезло. Вместо него темнота.

И ощущение легкости в теле.

– Луч, как слышите? Как самочувствие, парни? – это диспетчер ЦУПа – Как слышите?

Арман переглянулся с товарищами.

– Самочувствие? Какое может быть самочувствие, если по тебе каток проехался? – проворчал Алексей – У меня зубы болят, как у акулы.

– Это ты челюсть сильно сжал, я видел – заметил Арман. Глянул на француза, спросил по-английски – Андрэ, как ты?

Иноземец покачал головой. На губах кривая улыбка, как будто лимон жевал.

– Земля, все в порядке – доложил Арман.

– Что там с зубами у Иволгина? Причем здесь акула? – встревожился ЦУП.

– Притом – ответил Алексей – Вы стих про Айболита забыли, что ли? Зубки болят у бедных акулят.

– Земля, не обращайте внимания – успокоил Арман – Это шутка. Если что, я сам вырву больные клыки.

– Понятно. Ну что же, Луч, поздравляю. Вы в космосе, парни. Все идет по плану. Можете открыть шампанское.

Потянулись, размялись, хрустнули суставами. Отстегнули скафандры от кресел. Сняли шлемы, перчатки, вылезли из костюмов. Шлем Андрэ поплыл по салону космического корабля.

Алексей улыбнулся и поплыл следом. Тренировочный костюм на спине пропитался потом.

За ним следом прыгнул Арман. Перекувыркнулся, достал до стенки. Оттолкнулся обратно, врезался в Андрэ.

Но француз не обратил внимания. Он колыхал у иллюминатора. Рассматривал Землю.

Тяжело дыша, Арман тоже замер у смотрового отверстия.

Через чуточку заиндевевшее стекло была видна голубая планета, парящая в космосе. Белые волны облаков застыли над коричневой поверхностью.

– Красота! – прошептал Арман.

И снова услышал протяжный писк.

Это уже не показалось. Тем более, что Алексей схватился за карман на груди.

– Что это было? – подозрительно спросил командир – Что ты опять устроил, Алеха?

– А что я? Что сразу Алеха?

– Иволгин! Ну что с тобой делать!

Из нагрудного кармана Алексей вытащил дрожащий серый комок. Подержал в руках и кинул командиру. Комочек замахал лапками, пискнул еще раз и поплыл к Арману.

– Только не это, Леха! – Арман схватил зверька, подержал в руке, поднес ближе к лицу – Вот ведь маленький волосатый уродец. Это же енот.

Андрэ нахмурился и протянул руку.

– Как ты умудрился протащить его через карантин? – спросил командир, передавая енота французу.

– Есть знакомые – туманно ответил Алексей.

– Это то, что я думаю! – заревели в ЦУПе – Это что, енот на борту? Как он туда попал? Опять твои проделки, Иволгин? Ты совсем спятил?

– Эй, земля, спокойнее. Чего разнервничались. У нас и так здесь целый зоопарк для био исследований. Крысы, кузнечики, тараканы. Пусть и енот будет.

– Так он же не проверен и не дезинфицирован! На нем микробов и бактерий больше, чем на вокзальной шлюхе. Ты поставил экспедицию под угрозу!

– Мы сейчас его почистим – подключился Арман – Помоем и почистим. Что теперь сделаешь?

– Надеюсь, у Иволгина бегемота за пазухой нету – недовольно пробормотал ЦУП – Давайте, работайте. Скоро выход на курс к Луне.

Алексей намылил шампунем и вытер насухо жалобно пискающего енота. Арман и Андрэ проверили курс и состояние двигателей.

А потом укротитель семейства полоскунов жалобно пробасил:

– Кэп, меня из-за пережитых треволнений потянуло пожевать челюстями.

Не отрывая взгляда от гироскопа, Арман заметил:

– У тебя же ротовая полость болит. Хуже, чем у акулят.

– Уже прошло. Да и питомец мой проголодался. Как назовем его, кстати?

Зверек плавно скользил по внутренностям космолета. Пискнул. Сзади выползла золотистая жидкость, тут же закольцевалась в шарик. Колыхаясь, кругляшок придвинулся к Андрэ, расплющился о спину.

Француз обернулся, понюхал испорченный свитер, обрушил на енотов род страшные проклятия.

– Может, назовем скунсом? – поморщился Арман.

– Не, так не пойдет. Поскольку он царапается, как дьявол, он, конечно же, отныне и впредь, будет Кактусом.

– Хорошо. А ты за него в ответе, понял, инженер? Если он выставит на корабле хоть одну мину, я вас лично обоих за борт вышвырну.

– Так точно, кэп. А теперь разрешите сервировать стол в ресторане, кэп?

– Действуй.