Курсант Его Величества

– Если завалимся спать в зоне расположения противника, они имеют право накрыть нас, а здесь мы у границы, и нападение запрещено условиями, – добавил Брато.

– И неизвестно где ждет очередная подлянка, сейчас мы уже никак не проверим, – внес свою лепту в рассуждения Кудельман

– Остаемся, – подвел итог рассуждениям Форд. – Указания прежние. Готовимся к ночевке.

Соорудив себе лежанки из еловых лап, кадеты поужинали второй частью пайка, оставив себе на утро небольшую порцию, и, завернувшись в тонкие одеяла с регуляцией температуры тела, улеглись. Костер не разводили, одеяла давали необходимое тепло, и привлекать внимание противника огнем не хотелось. От насекомых по-прежнему защищал состав, которым ребят обработали еще утром в лагере. Джерси прохаживался в стороне. Он не спешил садиться, опасаясь, что усталость возьмет верх. Стимуляторы решили без особой нужды не использовать, потому приходилось полагаться только на собственную выносливость.

Первыми уснули Кудельман и Петерс. Форд еще некоторое время ворочался, но вскоре и он засопел. Симонян еще крутился с боку на бок, действие препарата продолжало удерживать в его теле вынужденную бодрость. Рик лежал с закрытыми глазами, но сон не шел. Рядом вздохнул Егор, и Саттор повернул голову в его сторону. Брато, заметив, что его приятель еще не спит, перевернулся на живот, подложил под подбородок сложенные ладони и зашептал:

– Слышишь?

– Чего? – Рик приподнялся на локте и прислушался. – Ничего не слышу.

– Вот и я не слышу, – ответил Егор. – Ни ветринки, не шороха. Жутковато как-то.

Саттор окончательно сел и всмотрелся в темноту. Место и вправду было необычным, даже мистичным. Ветер был, но он гулял по древесным кронам, не спеша опуститься к земле. Где-то закричала ночная птица, но было это далеко, а возле Трех братьев, казалось застыло само течение времени. Рик задрал голову и поглядел на трех каменных исполинов. Их массивность начала вдруг давить, и парню стало не по себе.

Егор тоже сел. Он передернул плечами, подтянул колени к груди и обхватил их руками. Глядя на них сел и Симонян.

– Вы чего?

Брато и Саттор не ответили, но в слабом свете фонаря, который ненадолго включил Рон, стало заметно, что глаза Егора покраснели, и на бледноватом лице выглядели совсем неестественными. Рик некоторое время глядел на приятеля, вдруг судорожно вздохнул и мотнул головой.

– Чертовщина какая-то, – выдохнул он, ожесточенно растирая лицо.

– Чего случилось-то? – подался еще ближе Симонян.

– Показалось, – ответил Рик, не открывая глаз. – Словно лицо Егора потекло, как… как воск, только глаза, словно угли. Страшные. Глаза на месте остались, а всё лицо стекает. Черт.

– Придурок, – как-то неуверенно огрызнулся Брато, но голос его предательски дрогнул. – Там ведь никого нет, да? Мне показалось, или…

Симонян и Рик дружно повернули головы в ту сторону, куда указывал Егор, но увидели лишь сгусток теней на каменном боку одного из «братьев».

– Будто тварь какая-то шевелится, – Егор порывисто отвернулся и вскрикнул, задев ладонью на земле маленький камешек: – Что это?

– Где? – Рон перегнулся через Егора, но тот шарахнулся в сторону, с силой оттолкнув Симоняна. – Твою мать, Брато, озверел?! – больше изумился, чем разозлился кадет.

Брато затряс головой, пытаясь прийти в себя. Недалеко заворочался и застонал Кудельман, следом скривился Перес, что отчаянно забормотав во сне. Форд молчал, но под веками бешено шевелились глазные яблоки, и ноги подергивались, будто парень куда-то бежал. А еще через несколько минут вскрикнул Джерси.

– Вот черт, – выдохнул Саттор, вновь остервенело растирая лицо. – Галлюцинации. Опять чертовщина мерещится.

– Мне ничего не мерещится, – пожал плечами Симонян.

Они встретились взглядами с Риком, и догадка почти одновременно пришла им в головы.

– Стимулятор, – первым произнес Саттор, и Рон согласно кивнул. – Нужно ввести остальным. Живо! – рявкнул Рик, хватая свой рюкзак. – Вот же задница, – бурчал под нос парень, не давая себе возможности прислушиваться к происходящему вокруг. – С чего бы вдруг? И радиоактивный фон… Черт! Радон! Эти земли богаты радоном! Вода насыщена радоном, а он радиоактивен. Инертный газ. Газ… Где-то здесь он выходит на поверхность. Логично? Логично. Значит, мы надышались радоном, и теперь видим галлюцинации, а еще этот безосновательный страх. Худшее место для стоянки, худшее. Черт. Это минус, кадет. Вот тебе и знание химии, вот вам и биология с медведями…Ай!

Симонян убрал капсулу-шприц и подмигнул.

– Сейчас прочистит голову, – сказал Рон.

– Спасибо, – кивнул Саттор.

После раскрыл свою аптечку, над которой всё это время рассуждал вслух. Подхватил капсулы и направился к Джерси, пока Симонян и Брато, уже начавший приходить в себя, занимались спавшими товарищами. Похоже, спать сегодня ночью не придется никому.

– Лишь бы на рассвете всем дружно не вырубиться, – проворчал Рик.