Курская битва, которую мы начали

Наряду с этим, как отмечает С. Ньютон [854] , Модель «странным образом» перераспределил полевую артиллерию 9-й армии, сконцентрировав основную ее часть – 485 полевых орудий – на участке атаки 46-го танкового корпуса, тогда как на направлении главного удара 47-го танкового корпуса осталось 238 орудий, а в полосе действий 41-го танкового и 23-го армейского корпусов – всего 374 ствола. Ньютон объясняет такую диспропорцию в распределении артиллерийских средств между основными направлениями наступления тем предположением, что Модель решил сосредоточить больше артиллерии там, где было мало бронетехники (46-й танковый корпус танковыми соединениями не располагал), и, наоборот, компенсировать недостаток артиллерии массированием бронетехники четырех танковых дивизий 47-го и 41-го танковых корпусов.

Для увеличения силы артиллерийского огня к участию в артиллерийской подготовке привлекалась тяжелая зенитная артиллерия, которую следовало использовать с целью огневых налетов по районам сосредоточения противника, а также подавления опорных пунктов и укрепленных узлов сопротивления советских войск. По свидетельству генерала Клесса [855] , 47-му и 41-му танковым корпусам были приданы два моторизованных зенитных артиллерийских полка 12-й зенитной дивизии – всего 13 дивизионов, которые 5 июля должны были выделить 100 орудий калибра 88 мм для участия в артиллерийской подготовке 9-й армии.

Тем не менее, если исходить из данных советской историографии [856] , то в полосе 13-й армии Центрального фронта плотность артиллерии калибром 76 мм и выше была в полтора раза выше, чем у противника, достигая около 92 орудий и минометов на километр фронта. Следовательно, на километр полосы наступления ударных соединений 9-й армии в среднем приходилось около 60 полевых, зенитных и противотанковых орудий и минометов крупного калибра. Для сравнения, по данным Генерального штаба Красной армии [857] , на важнейших участках в полосе 13-й армии на один километр фронта приходилось 48,4 орудий полевой артиллерии, 24,3 противотанковых орудия, 5,5 зенитных орудий и 70 минометов всех калибров, то есть свыше 148 стволов.

Как видно, генерал Модель равномерно распределил («размазал») свою пехоту вдоль всего фронта, и при этом ни на одном из участков не добился не только превосходства, но даже примерного равенства с противником по плотности сосредоточения артиллерийских средств. С точки зрения С. Ньютона [858] , Модель стремился сберечь бронетехнику, поэтому решил использовать пехоту, усиленную частями штурмовых орудий, для прорыва главной полосы обороны противника при поддержке артиллерии и авиации, и лишь затем ввести в бой танковые соединения.

Относительно массирования бронетехники, согласно достаточно точным сведениям советского командования (им уже было определено, что перед 13-й и правым флангом 70-й армий сосредоточено около 1 000 танков и САУ противника), плотность боевых машин на направлении главного удара двух немецких танковых корпусов составляла около 45 единиц на километр фронта [859] . Следовательно, к началу наступления на отдельных участках немцы создали примерно пяти-шестикратное преимущество по танкам и САУ, если не учитывать оперативные резервы Центрального фронта.

В общем, Модель построил ударные соединения таким образом, что главное направление удара приходилось на узкий участок протяженностью около 20 км, от Александровки до Верхнего Тагина. На этом участке командованию 9-й армии удалось создать необходимое превосходство над противником в бронетехнике (в три – четыре раза), но плотность артиллерии значительно уступала вражескому насыщению артиллерийскими средствами (не более 25 – 30 полевых орудий на километр фронта против 48 – 50 стволов), а пехотные соединения получили численное преимущество над русскими только в полтора – два раза.

Вместе с тем превосходство над противником в плотности сосредоточения бронетехники было достигнуто за счет того, что все танковые соединения действовали в полосе 41-го и 47-го танковых корпусов, тогда как 23-й армейский и 46-й танковый корпуса оказались вынуждены наступать пехотными частями при поддержке штурмовых орудий. Следовательно, наступление на участках этих оперативно-тактических объединений фактически приняло вспомогательный характер.